М. Б.: Она остается со мной и с Беллой. Говорит, что уже слишком сильно замешана во всем этом, чтобы выйти из игры. К тому же Люциферу известно, кто она. Она не в безопасности, коль скоро не в безопасности я сам.

Ф. У.: И что же вы теперь будете делать?

М. Б.: Мы… Я буду искать того, кто старается подставить меня под убийства, и — черт его знает как — попробую найти Мио. Возможно, на самом деле это одно и то же. Кое-кто именно так и думает.

Ф. У.: А полиция? Она до сих пор считает, что Бобби и Дженни убили именно вы?

М. Б.: Наверняка. Но пожар в шхерах, когда погибли дед и бабушка Беллы, смешал им все карты. Ведь в нем меня никак не обвинишь. По крайней мере, сейчас они так считают.

Ф. У.: Но они знают, что Белла вернулась?

М. Б.: Да, но не знают, где она была. И это их раздражает. Особенно потому, что я не склонен сотрудничать. Я твержу, что понятия не имею, кто ее похищал. И точно так же не имею понятия, кто норовит подставить меня под два убийства.

Ф. У.: Понимаю. Но в конце концов вам, наверно, придется рассказать? Чтобы вас не обвинили еще и в похищении Беллы?

М. Б.: Наверно. Сейчас в полиции, похоже, раскол. После пожара в шхерах подозрений против меня поубавилось. Но этого недостаточно. В общем, только вопрос времени, когда тот, кто хочет убрать меня с дороги, сделает следующий ход. Я позвонил вам, так как хочу, чтобы сохранилась моя версия всего происшедшего. Надеюсь, вы не чувствуете себя обманутым? Думаю, я вполне четко сформулировал вашу задачу.

Ф. У.: Совершенно верно. И, как я сказал по телефону в первый раз, когда вы звонили, мне уже доводилось работать со щекотливым материалом. Хотя нынешний ни на что не похож.