— Видела? Мы с ним разделались.

— С ним? Откуда ты знаешь, что “он”?

— Это всегда какой-нибудь он.

Сто восемьдесят километров в час.

— Девяносто процентов всех убийств и девяносто девять процентов всех изнасилований совершают мужчины, — сказала Нова. — А из ста педофилов только два — женщины.

Но чего они не знали — это того, что полицейский, преследовавший их в красной “тойоте”, уже позвонил и приказал развести мост в Данвикстулле. Не знали они и того, что полицейского зовут Кевин Юнсон и что позже он попадет под внутреннее расследование за служебную ошибку.

Они громко рассуждали, по какой же причине все катится к черту. Мужчины вроде Цветочка и Юриса, вроде Алисиного отца, из-за которого Мерси рвало какао, вроде всех тех мужчин, что решили, будто они особенные, но которые на самом деле ничуть не лучше остальных.

— Из-за них происходит девять из десяти автоаварий. А еще они любят мучить животных… Из тысячи любителей трахаться с другими видами… — Нова рассмеялась, — коровами, например, козами, собаками и беспомощными цыплятами девятьсот девяносто десять — мужчины, а единственную женщину, готовую сунуть в себя конский член, обучил и выдрессировал мужчина.

— Они придумали групповые изнасилования, атомную бомбу и электрический стул. Вот что у них в голове?

— А самомнение! Все знают, все могут. А на самом деле они — одна большая ошибка, эволюционный просчет. Одно в них хорошо: они чуть не миллиард раз в день или бьют, или убивают друг друга. Почему им вообще дается право голоса?

— Рождается мужчина — значит, рождается потенциальный людоед или педофил. Надо лишать их всяких прав с самого рождения.

— Убить десять случайно выбранных мужчин значит предотвратить сорок восемь изнасилований. Включая убийство и сексуальную эксплуатацию детей. Хорошо бы всех мужчин, прямо со дня рождения, подталкивать к самоубийству.

Они не видели мигалки возле моста Данвиксбрун.

Они задумались о своих отцах.

Один из них совершил самоубийство в Фисксетре, другой сгинул в Гамбурге. Они были хорошими папами. И плохо, что их больше нет.

Покончить с собой должны были все остальные мужчины, только не эти двое.

Девушки просто гнали машину дальше.

Знали, какие дороги привели их сюда. К последней черте.

Они видели комнату в пропахшей спиртным квартире в Фисксетре.

Видели теплый домик с мамой, папой и двумя толстенькими братишками.