— Тогда договорились. Хотите позвонить жене и предупредить ее?

— Она поймет. — Он тоже поднялся. — Знаете что? Устраивайтесь поудобнее перед телевизором, а я пока помою посуду.

— Об этом не может быть и речи. Сделаем все наоборот.

— Тогда давайте помоем посуду вместе.

— У меня есть идея получше, — сказала Барбара. — Оставим посуду и помоем ее завтра.

Они убрали продукты в холодильник, достали вторую бутылку вина и пошли в гостиную, где уселись перед телевизором и стали смотреть американскую комедию. Барбаре не удалось по-настоящему расслабиться, но благодаря вину ее нервозность ушла на задний план. Все это время она очень надеялась, что позвонит Ральф. Сейчас речь в первую очередь шла о том, чтобы ощутить его присутствие, услышать его голос, убедиться в том, что он есть. Но в течение всего вечера не произошло ровным счетом ничего.

В какой-то момент Фернан сказал:

— Я, пожалуй, пойду спать.

Барбара, сразу встав, сказала:

— Покажу вам вашу комнату и где можно найти постельное белье.

— Да, спасибо, — ответил он и последовал за ней вверх по лестнице.

Она открыла первую дверь с правой стороны. Это была небольшая комната, в которой также горел свет.

— К счастью, здесь достаточно спален, — сказала Барбара, нервно посмеиваясь, — и постельное белье я вам…

— Не знаю, что хорошего в том, что здесь так много спален, — тихо сказал Фернан и, взяв ее за плечо, повернул к себе.

— Это невозможно, — запротестовала она без всякого убеждения.

— Почему нет? — спросил он и поцеловал ее.

Позже Барбара подумала, что ее гормоны, должно быть, сошли с ума. Возможно, это было нормально после полуторагодового полового воздержания, хотя она никогда не воспринимала это как негативный фактор. Она была слишком занята, чтобы даже время от времени задумываться над тем, что ее телу, возможно, чего-то не хватает. Каким-то образом секс для нее всегда был связан с отсутствием дисциплины. Он ни к чему не приводил, а значит, без него можно было вполне обойтись и вместо этого поработать над завтрашней речью или проработать какое-нибудь дело.

Должно быть, что-то ускользнуло от ее внимания…

Барбара не помнила, как они разделись. Помнила только, что едва сдерживала свое нетерпение. Это было почти так же, как еще совсем недавно в кухне, когда она была готова вонзиться зубами в ветчину, рвать руками на куски мясную нарезку и запихивать все это себе в рот. Это была та же жадность, тот же голод. Образованная, выдержанная Барбара осталась где-то позади. Осталось лишь существо, которое не хотело больше ничего, кроме немедленного спасения.