– А со мной посоветуются насчет этого, мадам? Спросят моего согласия?
– Конечно. Я не стану приказывать тебе в таком деле: это означало бы предать доверие доктора Фастальфа.
– Спасибо, мадам. В этом случае я должен сказать, что никогда не соглашусь на такую процедуру, если только сам не обнаружу, что моя память перестала функционировать.
Они дошли до двери. Глэдис остановилась, честно недоумевая:
– А почему, Дэниел?
Дэниел тихо сказал:
– Есть воспоминания, которые я могу потерять из-за небрежности или из-за плохого суждения тех, кто проводит операцию. Я не хочу рисковать.
– Какие воспоминания ты имеешь в виду?
Дэниел ответил еще тише:
– Мадам, я имел в виду воспоминания о моем бывшем партнере землянине Илии Бейли.
И Глэдис стояла, пораженная, пока, наконец, Дэниел проявил инициативу и дал сигнал, чтобы дверь открылась.
2
Робот Жискар Ривентлов ожидал в гостиной. Глэдис поздоровалась с ним с легким ощущением неловкости, какое всегда испытывала при виде его.
Он был примитивным по сравнению с Дэниелом. Он был явным роботом – металлическим, без какого-либо человеческого выражения в лице, глаза его в темноте вспыхивали красным. Дэниел был одет, а Жискар имел только иллюзию одежды, хотя и очень хорошую, поскольку составляла ее сама Глэдис.
– Привет, Жискар, – сказала она.
– Добрый вечер, мадам Глэдис, – ответил он с легким поклоном.
Глэдис вспомнила слова Илии Бейли, сказанные давным-давно, и сейчас они как бы прошелестели в ее мозгу:
«Дэниел будет заботиться о тебе. Он будет твоим другом и защитником, и ты должна быть ему другом – ради меня. И я хочу, чтобы ты слушалась Жискара. Пусть