Закрывая за мною дверь, он высунул голову в коридор. Эта предосторожность была излишней – прежде чем постучать, я убедился, что слежки нет.

– Вы согласны? – спросил он с придыханием.

Я промедлил, вспоминая, о чем он меня просил, кроме полета к моролингам.

– Только одну поездку, – ответил я осторожно. – И с одним условием.

– Я весь превратился в слух!

– Желательно, чтобы потом вы стали словом.

– О, к этому мне не привыкать, – сказал он беспечно, – слушаю вас.

– Мне нужен ваш комментарий вот к этому письму…

Брубер рассматривал кадр из «Жизни и смерти Роберта Грина» долго и внимательно, словно проверяя подлинность картины. Когда он закончил, его лицо уже не было таким дружелюбным.

– Откуда у вас это письмо?

– Из почты Чарльза Корно. Он сохранил его после отправки.

Брубер заново изучил оболочку. Долгая проверка означала, что он опасается, не скопировано ли письмо из его почты.

– Это новый метод в журналистике – лазить в чужую почту?

– Корно убит. Это достаточный повод, чтобы интересоваться теми, с кем он вел переписку.

– Разве вы из полиции?

– А разве вы никогда не сталкивались с такой вещью, как журналистское расследование?

Он хлопнул в ладоши.

– Ха, как я мог забыть! Вознагражденье! М-да, каждый зарабатывает, как умеет. И не стыдно вам читать чужие письма?

– Стыдно, а что делать?