– Я приказал идти, пока не кончится лед!

– Господин капитан!.. – офицер заносчиво вскинул голову. – Я хотел бы переговорить с вами наедине… – И, не ожидая ответа, он вышел из центрального поста.

Следом за старшим офицером Житков вошел в штурманскую рубку. Штурмана не было. Они оказались с глазу на глаз и молча глядели друг на друга.

– Ну-с? – сквозь зубы процедил Житков.

Офицер молчал.

Житков схватил его за грудь и встряхнул. К его удивлению, тот даже не сделал попытки защищаться.

– Чего вы хотите? – не повышая голоса, спросил Житков. – Мне не нужны ни соглядатаи, ни критики. Чего вы хотите?

Стиснув зубы, офицер застывшими в бессильной злобе глазами уставился на Житкова.

– Я не желаю задохнуться подо льдом из-за вашего упрямства, – прохрипел он наконец.

– Вам никогда не приходилось слышать о человеке по прозвищу «Капитан»? – спокойно спросил Житков. – Еще одна глупость, и вы уже никому не сможете рассказать о своем знакомстве с ним. Поняли вы, наконец, или нет?

– Я думал, что…

– За вас думаю я! – отрезал Житков.

– Но… ледяное поле казалось бесконечным…

– Вы оставили нас без энергии для моторов!

– Прорезав лед, мы пустим в ход дизеля и зарядим батареи.

– Хорошо… Теперь делать нечего. На этот раз я прощаю вам нарушение приказания, – произнес Житков. – Прогрызайтесь сквозь лед.

Офицер поспешно выскользнул из штурманской.

Через несколько минут Житков услышал радостные крики в центральном посту. Все приветствовали струю свежего воздуха, ворвавшуюся через аппендикс, выпущенный в дыру, прорезанную электроножом.

– Уберите аппендикс и пропустите в прорез малый перископ, – приказал Житков.

Первый же взгляд в перископ, и Житков торжествующе рассмеялся. Он молча взял за плечо старшего офицера и заставил его наклониться к окуляру.