– Тех джентльменов, которые отправляются на охоту в Судан?

– Тех, – поддакнул я.

– Всего – девять.

Я поблагодарил кивком и повернулся к выходу. Я был уже у дверей, когда до моего слуха донеслись недоуменные причитания портье:

– Однако, сэр… Как же, сэр…

Двустворчатая стеклянная дверь бесшумно закрылась за мной.

За всю свою жизнь я был на Востоке один или два раза, и тем не менее на сей раз я почувствовал некую нависшую в атмосфере напряженность. И сейчас торговцы на базаре громко расхваливали свой товар, уличный цирюльник брил клиентов, которые сами себя намыливали кисточкой, а на углах улиц собирались десятки и сотни людей, которые, непрерывно жестикулируя, что-то друг другу объясняли. Воздух оглушали громкие выкрики и горловые звуки, от одной группы к другой носились дети: они что-то кричали собравшимся, и спор разгорался еще жарче. Что-то, несомненно, затевалось, но я еще не знал, что именно.

Я неспешно миновал группы спорщиков и попытался поймать такси, но безуспешно, словно все такси за эти полчаса исчезли. Выругавшись про себя, я пошел дальше, стараясь держаться в тени домов.

Итак, Джиральдини объединился с Ренци, – мысленно подвел я итог тому, что услышал от человека в шляпе. – Пока все идет по плану. Теперь вопрос лишь в том, как бы мне отвлечь их внимание хотя бы на один день.

Бредя в тени домов, я прокручивал в голове самые невероятные идеи. Нанять людей, которые похитили бы мафиози? Но я ведь никого здесь не знаю. И пока кого-нибудь найду… Нет, это не пойдет… Тогда что же мне, черт возьми, сделать? Чтобы Ренни смог улететь, нам решительно необходимы сутки спокойной работы. И обеспечить эти сутки – моя задача.

Когда я свернул за угол, на меня налетел мальчик, разносчик газет, причем ударил меня головой и к тому же точно в живот. На какое-то мгновение я ощутил себя так, словно на состязании получил сильнейший удар в солнечное сплетение, и прислонился к стене, чтобы удержаться на ногах. Газеты выпали из рук мальчика и разлетелись в разные стороны, а сам он с громким воплем растянулся на земле.

Когда я немного пришел в себя, мальчик уже сидел на земле и ревел во всю глотку. Слезы капали на подбородок и текли ручьем, смешиваясь с соплями.

Я шагнул к нему, схватил за плечи и рывком поставил на ноги. Потом, увидев, что он держится на ногах, отпустил. Он снова упал мешком, как тряпичная кукла, и заревел еще громче.

Мною постепенно стал овладевать страх. Неужели что-то серьезное? Как раз не хватало, чтобы меня схватила полиция, и даже если я не виноват…

Когда я еще раз поставил его на ноги, вокруг нас собралось по меньшей мере человек сто. Сначала они лишь с любопытством глазели, но когда мальчик свалился во второй раз, стали все громче роптать.