— Стоп, — ещё раз сказал я. — А деньги откуда?

— Вот это самый больной вопрос, — согласился Эльф.

И слова его прозвучали необычайно трогательно. В принципе, все уже стало понятно, но Эльф стеснялся, как девушка, произнести вслух давно заготовленную фразу.

— Я хотел попросить вас заплатить за взрывчатку вашими деньгами. А я потом непременно верну, просто до восьми утра мне негде найти такую сумму наличными. Меж тем, как говорил незабвенный Ильич, не Карлос, а ещё тот, лысый, «промедление в выступлении смерти подобно».

— Нам нужно посоветоваться, — объявил я.

— Понятно, — кивнул Эльф, и закурил ещё одну сигарету.

Мы отошли в сторонку все пятеро.

— Ты ему веришь? — спросил Фил.

— Почему-то — да, — сказал я.

— Мне тоже кажется, что он вернет деньги, — заметил Циркач.

— Удивительно, ребята, но и я с вами согласен, — сказал Фил.

А Шкипер высказал совсем уж парадоксальную мысль:

— Деньги шальные, пропадут — не жалко.

И Пиндрик поддержал его:

— Семьсот тысяч баксов на мороженом за всю жизнь не проешь. Тут надо тратить с фантазией. Почему бы не вложиться в красивый фейерверк в центре Гамбурга?

Шутка получилась не слишком удачной, черноватой слегка, и никто даже не улыбнулся. А впрочем, Пиндрик, наверно, и не шутил.

В общем, все были согласны платить за адскую машинку из своего кармана с надеждой на последующий возврат. Только Фил счел необходимым предупредить:

— Ребята, но я не смогу вернуть свои деньги назад, они уже вложены в реабилитационный центр для «афганцев» и…

— Все понятно, Фил, — сказал я. — Не нагружай себя чепухой. Потом разберемся. Когда эта история закончится.

Мы вернулись к Эльфу. Он все так же сидел на краешке тротуара, только теперь вертел в руках маленькую плоскую бутылочку виски, словно размышляя, выпить или не стоит.