Ночную вылазку на территорию врага я предполагала начать в три пополуночи, а завершить не позднее пяти утра. Притом, что немалую часть времени я отводила на неторопливую пешую прогулку по Крымскому мосту и Крымскому валу, от нашего «Хилтона», что на Пречистенской набережной, – вплоть до самой Большой Якиманки.

Поначалу все у меня складывалось наилучшим образом. Из отеля я выпорхнула никем не замеченной. Хотя ментовско-журналистский загул на восьмом все еще по инерции продолжался, в холле первого этажа мне не попалось ни единой физиономии, трезвой или пьяной. На темных пустынных улицах ко мне ни разу не прицепились липучие нимфоманы; проходя мимо круглосуточного ларька у «Октябрьской», я дешево сторговала маленький фонарик и легко отбоярилась от попытки заодно всучить мне – «всего за полцены, девушка! ночные скидки!» – диск с новым патриотическим блокбастером «Русь выходит на тропу». Нет уж, обойдусь: я и сама вышла на тропу.

Духан «Сулико» никуда не сбежал, я обнаружила его на том же месте. Правда, теперешний фасад смотрелся похуже, чем раньше, зато получше, чем на фото в «Свободной милицейской». Осколки с асфальта вымели, сам асфальт подлатали, щербины в кирпичной кладке замазали. Если бы не наглухо заколоченная витрина, здание выглядело почти целым. Росписи в духе Пиросмани на дверях остались неизменными, а металлические баки во дворике за аркой были, как всегда, наполнены мусором до краев. Обычная картинка.

Более всего я опасалась, что за прошедшие дни хозяин догадается сменить замок или навесить сигнализацию. Фигу, ничуть не бывало! Я подсветила дверь фонариком: ни новой проводки, ни свежих шляпок болтов не наблюдалось. Видимо, господин Кочетков решил, что стерва, провокаторша и ядовитая сколопендра Яна просочилась в его владения сквозь канализацию. Так что трюк с перочинным ножиком мне удался сегодня так же легко и непринужденно, как и в предыдущий мой визит вежливости.

Помещение было темным и необитаемым. Пахло чем-то кислым и несъедобным – плиту здесь наверняка не разжигали с тех самых пор. Слегка подсвечивая себе под ноги фонариком, я прошла по коридорчику от кухни, сделала положенное число шагов и ощупала стену: эге, дверь чуланчика на месте, замка как не было, так и нет. От-кры-ва-ем со скрипом. А внутри у нас… внутри у нас…

Я направила фонарик на пол, где лежала стопа журналов.

Вернее сказать, раньше лежала. Поскольку сейчас на этом полу не было ничего. Ничего? Да-да, ничего! Предчувствие тебя, Яночка, обмануло, зато зрение лгать не пожелало. Не было здесь ни «Огоньков», ни кресла-хромоножки, ни – что больше всего скверно! – книги, обернутой в газету. Был один деревянный пол, были четыре голые стены с выцветшими квадратами на драных обоях.