— Положим не шалаш, а летний домик, но печка там действительно есть.

— А ты её хоть раз топил? — спросил Павел, скептически глядя на Артема.

— Нет, а кто летом топит печку. Да и вообще, чего вы так расстроились, вон домов в деревне сколько, выбирай любой, хоть каждому по дому и нет проблем.

— Эх, сказала бы я тебе пару ласковых, — произнесла Ольга, — Да время не подходящее. Короче нечего делать, давайте и впрямь, подберем жилье, да начнем выгружаться. До ночи надо обустроить все.

— Знаете, лучше всего, вон тот дом займем, — и Артем показал на небольшой одноэтажный дом, который стоял позади машины.

— Это почему, вот этот двухэтажный, к примеру, гораздо лучше, — ответил Павел, глядя на красивый дом, возвышающийся посреди деревни.

— Может быть он и большой, но вот этот я точно знаю, что хороший, поверьте мне, я в нем был три раза, когда в прошлом году сюда приезжал и хозяина дома знаю. Мировой мужик. Он этот дом сам построил. Во-первых, он зимний, достаточно просторный, в нем две печки, и насколько я знаю, у него дров припасено на всю зиму.

— А он что собирался здесь зимой жить?

— Точно не знаю, но говорил, что собирается переехать, как только на пенсию выйдет. А главное, все очень добротно сделал, пошли, сами убедитесь.

Павел помог Лизе выйти из машины, и все вместе направились в дом, на который указал Артем. Внутри он оказался действительно уютным и Ольга, обозрев его, сказала сразу:

— Значит так, подгоняй машину, и выгружайте вещи, а я пока быстро печь затоплю, чтобы дом согреть, да и Лизе долго нельзя на холоде быть, она еще не до конца оклемалась.

Через час большая часть привезенных вещей была выгружена из машины, которую оставили возле ворот. К этому времени в доме уже стало тепло, в печи полыхал огонь, и вкусно пахло свежеприготовленной едой.

Павел несколько минут постоял на улице, прежде чем вернуться в дом. Из трубы вился дымок, в окне горел свет и, хотя на душе было горько, он знал, что Лиза жива, что они вместе, и сейчас это было самое главное. И еще радовало то, что их четверо, и все живы и здоровы, вопреки всему. Он хотел, было перекреститься, но потом подумал, — «А может права Ольга, никакого бога и нет на свете. Разве он допустил бы, чтобы род человеческий так страдал? Создать человека и так жестоко его наказать? Нет, не может такого быть. А раз так, то, стало быть, вопрос о том есть он или нет, остается открытым».

Он повернулся и, постучав ноги об половицы, отряхивая снег, вошел в дом и плотно притворил за собой дверь.

Глава 5

Глава 5

Что нового? — спросила Ванкуман, входя в командирский отсек.