Она остановилась у светофора, пережидая, пока автомобили с моста свернут к спуску на набережную, и, когда загорелся зеленый сигнал, перешла улицу.

Мост полого уходил вверх, перегибался над серединой реки и спускался к площади Принцессы Виллеймы. Занни шла по кромке тротуара у самой проезжей части и смотрела под ноги, изо всех сил удерживаясь, чтобы не глянуть хоть краешком глаза влево, за перила. Рано еще. Уж если заглядывать, так только на середине моста, в самой высокой точке.

Середину она чуть не прошла — на мосту так мало ориентиров, — но что-то подсказало, что здесь и надо остановиться. Она встала как вкопанная, качнулась, прижала руку к бешено бьющемуся сердцу и шагнула влево. Взгляд опередил движение — Занни увидела черный провал, приглушенный блеск внизу и множество качающихся огоньков. Только непонятно было, какие огни настоящие, а какие — всего лишь отражения.

Занни обеими руками вцепилась в перила. Майк соврал. Мост вовсе не казался лежащим на воде — он висел в черноте, полной разноцветных огней.

И в то же время Майк сказал чистую правду — высота не ощущалась. Ее просто не было. Она не кружила голову, она не сдавливала сердце, была где-то рядом, но не здесь.

Темнота манила. Занни наклонилась вперед, приподнялась на цыпочки, перегнулась через перила.

— Э-эй! — тихонько позвала она нечто неведомое, таящееся в темноте.

Почему-то она знала, что там, в темноте, кто-то есть, слышит ее, и еще она знала, что темнота эта — густая, плотная, как вода, и что в ней, как в воде, можно плавать. Занни всей кожей ощутила, как погружается в темноту, по коже пробежал холодок…

И вдруг — резкая боль, рывок, разрывающий уши рев…

Впрочем, ничего этого на самом деле не было — ни боли, ни звука, а рывок, хоть и был энергичным, но кожу с тела не сорвал.

— Ты что? — бессмысленно спрашивал сиплый голос. — Ты что?..

Голова Занни моталась — кто-то, появившийся так некстати, тряс ее, держа за плечи.

— Не надо… — пролепетала она.

Боль исчезала. Это была скорее какая-то психическая боль, не телесная, однако свет ночных фонарей все еще казался таким ослепительным, что обжигал глаза. К горлу подступила тошнота.

— Ты что это задумала?! — прорвалось, наконец, у человека, вытащившего ее из-за перил.

Занни подняла на него мутные глаза.

— Майк? — узнала она. — Майк…

Он тоже узнал ее, охнул, выругался.

— Ты?! Откуда ты взялась? — потрясенно спросил он.

Она молчала. Не было слов, чтобы объяснить, что с ней творится.