— Мы сделали все, что могли, — сказал Иверсен, как будто сумел прочесть ее мысли. — Поверь. Мы даже думали пойти в полицию и все там рассказать.

— Правда, сразу же от этого отказались, — прибавила Клара. — Йону бы это все равно не помогло, а люди Ремера в полиции сделали бы все возможное, чтобы спустить дело на тормозах.

Катерина вынуждена была признать, что Иверсен и Клара правы. При той информации, которой они располагали, сделать что-либо еще было невозможно. Гнев ее сменился отчаянием. Что она могла? А ведь делать что-то было необходимо. Просто сидеть и ждать, пока Ремер проявит себя — а этого могло вообще не случиться, — было поистине невыносимо.

— А что с По? — нервно поинтересовалась она.

Иверсен покачал головой:

— Комната, в которой он жил, оказалась пуста. Три последних дня его никто не видел. — Он вздохнул. — Разумеется, выяснилось, что По это не настоящее его имя. Так что и этот след привел нас в тупик.

Катерина медленно встала. Она еще не знала, как поступит, но сидеть у Клары на веранде сложа руки не могла. Если бы для того, чтобы отыскать Йона, потребовалось пешком метр за метром исходить весь Копенгаген, это бы ее не остановило. Все что угодно, только не бездействие.

— Я иду домой, — сказала она.

Клара хотела было возразить, однако Катерина остановила ее, сказав:

— Все в порядке. Чувствую я себя нормально.

— Я тебя отвезу, — сказал, поднимаясь, Иверсен.

— Спасибо. — Катерина обняла Клару. — Спасибо тебе за все.

— Если потребуется моя помощь, можешь всегда на меня рассчитывать.

Катерина кивнула, вместе с Иверсеном она прошла сквозь все комнаты к входной двери и вышла на улицу. Трава в маленьком палисаднике была недавно подстрижена и даже сейчас, в середине осени, напоминала летнюю. У края тротуара в конце садовой аллеи лежал мусорный мешок; кто-то его перевернул, и часть мусора высыпалась наружу. Конверты, кофейная гуща и пакеты из-под молока оказались на тротуаре фешенебельного района.

По содержимому помойного ведра многое можно сказать о его владельце.

Теперь Катерина знала, кто ей поможет.

Глаза Мухаммеда округлились от изумления, когда он увидел Катерину, стоящую перед его дверью, ведущей в палисадник. После того как Иверсен отвез ее домой, она сразу же спустилась в подвал, выкатила свой горный велосипед и поехала на Нёрребро. Она и сама не знала, почему не стала посвящать Иверсена в свои планы — быть может, чувствовала, что нужно самой действовать.

— Ого, да это подружка нашего законника! — воскликнул Мухаммед, распахивая перед ней дверь балкона. Он выглянул наружу и осмотрелся. — А как же Йон? Ты что, его бросила?