Тут объявили рейс на Киев, и девушка, расцеловав старика, отправилась к турникету. Старик же стоял, ссутулившись и засунув руки в карманы, и смотрел ей вослед.

«Киев, Киев… – повторял про себя Давор. – Это Россия… нет, Украина. Да, Украина». В отличие от юга Франции Украина была для него малопонятной территорией. Откуда-то он вспомнил, что там плодородные земли и большие реки.

Через год его пригласят на украинский международный фестиваль этномузыки. Он не без удовольствия от окружающего ландшафта прокатится на машине от Киева до Одессы и еще раз вспомнит, что, возможно, именно здесь живет та самая девушка. И работает она, например, учительницей рисования. Нет, скорее, занимается чем-нибудь модным и творческим – скажем, дизайном интерьеров или выпекает на продажу маленьких керамических улиток в муфельной печи. А по вечерам гуляет со своей собакой биглем по какому-нибудь роскошному киевскому парку. Или пошла учиться в актерскую школу…

Ему и в голову не могло прийти, что в то же самое время Иванна третью неделю сидит в городе Харцызске, в холодной грязной гостинице, которая расположена аккурат между трубным и канатным заводами, плачет по ночам от ревматической боли в коленях и от полной неопределенности. А заодно пытается понять то, что отказываются понимать правоохранительные органы. Они, собственно, даже отказываются об этом думать. И все МВД отказывается об этом думать. О том, куда с пугающей периодичностью исчезают дети из города Харцызска. И что там за место такое, которое в городе шепотом называют Портал.

* * *

Иванна стояла, прислонившись плечом к стене, и с бьющимся сердцем слушала, как в теплом, пульсирующем, только что созданном мире возникает язык.

Волим те.

Волим те.

Волим.

Рядом с ней стояла маленькая девушка, которая несколько минут назад что-то спрашивала у своего молодого человека по-русски. Они оба были в фенечках-ксивничках-хайратничках. Представители дикого, но симпатичного племени декоративных хиппи. Теперь девочка тихонько подпевала.

– Вы знаете, что значит «волим»? – спросила ее Иванна.

– Люблю. Волим те – люблю тебя.

«Кад сам био мали…» – почти шепотом начал смуглый парень с барабаном.

– Когда я был маленьким, – перевела девушка и улыбнулась Иванне. – Сербский язык. Смешной такой. Очаровательный просто.

– Да-да… – согласилась Иванна и осторожно посмотрела на человека, который одним движением руки, а иногда просто кивком головы, улыбкой и взглядом управлял пространством звуков и слов, расширяя звучание до физических границ зала.

Где-то сзади, над головой Иванны, вне пределов видимости, зазвонил маленький серебряный колокольчик. Откуда он там взялся? Как он его туда поместил? Этого она понять не могла. Как не могла понять, о какие такие невидимые стены разбиваются невидимые большие стекла, отчего невидимые осколки со звоном осыпаются на пол.