Пройдет некоторое время, прежде чем кто-нибудь хватится Риварда, но теперь часы тикают не только для Гвен.

Они тикают и для нас.

Не знаю, когда Ривард осознаёт, что что-то не так – может быть, когда Майк не следует по нужному маршруту, – но я смотрю в зеркало заднего вида и вижу, что он достает из кармана телефон. Приставляю к его затылку пистолет и приказываю:

– Бросьте. Немедленно.

Телефон ударяется о пол и с лязгом отлетает к задней двери. Несколько секунд Ривард молчит. Но когда он наконец заговаривает, в голосе его не слышится ни малейшего страха.

– Мистер Кейд… Полагаю, мне следовало ожидать, что вы вернетесь. Я просто полагал, что вы предпримете нечто более традиционное.

– Рад, что разочаровал вас, – отвечаю я. – Где она?

– Жена Мэлвина Ройяла?

– Гвен.

– Вы имеете в виду Джину? Она всегда будет в первую очередь его женой. Вы, несомненно, должны были осознать это.

Я чувствую, как напрягаются мои мышцы, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы расслабиться.

– Вы действительно хотите получить пулю в затылок? – спрашиваю я его. – Потому что мне очень хочется всадить ее в вас.

– А вам не хочется объяснить, почему вы взяли меня в заложники?

– Вы скажете мне, куда «Авессалом» увез Гвен.

– Понятия не имею. – Этот густой, тягучий луизианский акцент сейчас кажется насмешкой. Я никогда прежде не хотел ударить старика рукоятью пистолета, но сейчас это желание чрезвычайно сильно. – Откуда бы мне это знать?

– Сэм? – Голос у Майка тихий, но напряженный. – Успокойся, приятель. Куда едем?

– Туда, где он оставил Родни Сойера, – отвечаю я. – Самое место.

Ривард больше ничего не говорит. Быть может, он прикидывает, какие рычаги нажать на этот раз, но не находит подходящих. Я все так же держу пистолет возле его головы и приказываю ему поднять руки. Он старик, руки его дрожат, и чем дольше мы едем, тем сильнее делается дрожь. Отлично. Я хочу, чтобы он чувствовал усталость и страх.

Мы паркуемся в темном переулке между двумя складами. Квартал заброшен и пуст. Единственные его обитатели – крысы и голуби.

Пока Майк, в свою очередь, держит Риварда на прицеле, я открываю заднюю дверь «Мерседеса», поднимаю его телефон и вынимаю аккумулятор. Не исключаю возможность, что у такого богатого человека телефон может работать на запасном аккумуляторе, поэтому нахожу кирпич и разбиваю телефон на куски, а обломки топлю в мутной луже. Этот акт разрушения оказывается неожиданно приятным.