Оглядывая обстановку, Павел сказал:

— Поверите, впервые в жизни сижу в ресторане.

Василий, выхлебав полфужера пива, прижмурился как кот и сказал:

— Это не ресторан, а забегаловка…

— Все равно, раньше даже в таких забегаловках не бывал.

— Чем же ты занимался, а, Яковлич? — проговорил капитан уже с приятельской фамильярностью.

— Я, Василь, учился, науку двигал, и спортом занимался, а спиртного в рот не брал.

Павел разлил по первой, поднял свой фужер, сказал:

— Ну, за то, чтобы вы побольше преступников ловили…

— Типун тебе на язык, Яковлич…

— Эт, почему же? — удивился Павел.

— Потому. Сейчас преступления совершаются самым примитивным, костоломным образом, и за преступником долго бегать не надо. Практически, он так уверен в своей безнаказанности, что толком и не прячет следы. Так что, сейчас, теоретически, можно раскрыть любое преступление. И твое пожелание, ловить побольше преступников, становится пожеланием, большего числа преступлений.

— Заковыристо… Ну, хорошо. За то, чтобы вы переловили всех преступников.

— Еще лучше… И остаться потом без работы… Мы ж ничего больше не умеем.

— Все, Василь, сам тост говори!

— Давайте без тоста. За хорошего человека Павла Яковлевича Лоскутова, — выпив, Василий договорил: — Как я тебя ненавидел, Яковлич, в позапрошлом году… Мне ж всерьез светила большая звезда меж двух просветов.

— Ну, извини, Василь. Не мог я из-за Коляна на нары отправляться. Да и представь, как бы ты глядел в глаза человечеству, засадив меня за решетку?

— А все-таки, Яковлич, два года спать ночами не могу, из-за чего сыр-бор разгорелся? Из-за чего они на тебя наехали? Я уже давно понял, что у тебя иного выхода не было, как только мочить главаря. Но ради Христа, скажи, в чем интрига?!

— Не могу, Вася, — Павел вздохнул. — История-то еще не закончилась. А у меня семья, она пострадать может. Я то еще может и отмахаюсь, но они могут семью… Давайте я лучше расскажу, как Гонтарь совершил идеальное убийство?..

Они основательно набрались. У Павла просветлело в мозгу, когда он стоял по плечи в воде, и течение мотало его из стороны в сторону, а под ногами мягко осыпались барханчики песка. Неподалеку, на берегу, сидел Сашка, обставясь полторашками с пивом, а Василий, стоял у самого уреза воды, и, потрясая пистолетом, орал в сторону города: