Глава 9

Ставки сделаны

Они пришли. Оба, и Николай, и Алексей, в мятых линялых плащах до пят из брезентухи, в каких ходили пастухи во времена молодости Павла. В руках у них были огромные мясницкие ножи, какие Павел видел на мясокомбинате, в цехах по обвалке мяса, когда водил на экскурсии пэтэушников. А Павел лежал в ванне и никак не мог из нее выкарабкаться. Вот все ближе и ближе к его горлу зазубренное лезвие, и тогда он закричал, но из горла с трудом вырвался лишь жалобный писк…

Он проснулся в холодном поту. Было светло. Ольга тревожно вглядывалась в его лицо, сказала:

— Ты стонал и кричал во сне… Так жалобно, жалобно… Хочешь, мы никуда не поедем? Я пойду в милицию, и потребую…

— Оля, ты еще в позапрошлом году ходила и требовала… — он криво усмехнулся. — Пока не убили, и преступления-то нет… Чего милиции вмешиваться? У нее своих забот хватает. Например, убийство расследовать, когда меня убьют…

Ольга вдруг всхлипнула, уткнулась ему в грудь и разревелась не на шутку.

— Ну-ну… — он гладил ее по спине, шептал: — Ну, пошутил я… Никто меня не убьет… Мы с Димычем недосягаемы и опасны, как орлы в вышине. И так же независимы. Наверняка из-за нашей независимости кто-то на нас и взъелся. Может, те же бандюганы? Им всех удалось купить, а Димыча нет…

— А ты тогда тут при чем? — Ольга всхлипывала, но уже слабее.

— Ну, как, при чем? Они ж понимают, что плевал я на них с высокой колокольни. А им это не нравится. Они ж хотят, чтобы перед ними на брюхе ползали…

— Ох, Паша, перестреляют вас с Димычем, как старых ворон…

— А вот это ты ерунду говоришь! Старую ворону вообще невозможно подстрелить. Она четко знает дистанцию стрельбы рогатки и охотничьего ружья. Я несколько раз стрелял по воронам. И хоть она, зараза, знает, что дробь не причинит ей вреда, все равно в момент выстрела делает типичную фигуру высшего пилотажа — переворот через крыло. С помощью этой фигуры она молниеносно сходит с линии выстрела. Я тебе когда-нибудь продемонстрирую. Занятное зрелище…

Ольга улыбнулась сквозь слезы, сказала:

— Ладно, все равно уже не усну, начну-ка я собираться…

Павел лежал, закинув руки за голову, и наблюдал, как Ольга роется в шифоньере. Доставала крошечные платьица Ксении, откладывала в сторону, отдельной стопкой складывала вещи Дениса. К семи часам она уже отобрала вещи в поездку, и ушла на кухню. Павел встал, натянув плавки, вышел во двор, вдохнул полной грудью прохладный свежий воздух. "Сегодня с вечера все и начнется", — подумал отстранено. Отъезд Ольги послужит им сигналом, что Павел переходит к решительным действиям, и им, волей-неволей, придется перейти к решительным действиям. Поплескавшись под колонкой, Павел вернулся в дом. Ольга спросила: