— Нет, — ответил Синта Исии со своего места, где он энергично выстукивал что-то на клавиатуре, высвеченной на ветровом стекле: Ник, когда занимал пассажирское сиденье, ее даже не заметил. — Ни одного не может.
— ПТРК? — спросил Ник. Это звучало и воспринималось как молитва.
Сато покачал головой.
— Боевые танки этого типа, — он резко поднес большой палец левой руки к монитору, на котором был виден танк сверху, — оснащены противоракетной системой. Против них у нас нет ни малейшего шанса.
— Воздушное прикрытие? — продолжал спрашивать Ник. — Какой-нибудь вооруженный беспилотник. Или реактивный самолет из Колорадо. Или…
«Ну хоть какой-нибудь
Этот литературный термин он узнал от Дары: «бог из машины». Спускается — нередко в корзине — для спасения героев и героинь в ситуации, из которой сами они неспособны выпутаться. Это плохая литература и драматургия, учила его Дара. Но сейчас, пожалуй, было самое время для
— Тут нет воздушной поддержки, Боттом-сан, — сказал Муцуми Ота, который вел «ошкош» назад к южному берегу. Назад к вражеским войскам и танкам.
— Сдаваться? — выдохнул Ник. Это был не столько вопрос, сколько очень, очень настойчивое предложение.
— Оставь один мини-беспилотник на месте и сделай так, чтобы все три его лазера высветили танки, — вполголоса сказал Сато человеку, сидевшему в противоударном кресле: том самом, о которое опирался Ник, чтобы не упасть. — Остальные выведи из пределов досягаемости.
— Хай, Сато-сан, — сказал Синта Исии, быстро набирая команды на клавиатуре.
Ник уставился на экран, но все слова были на кандзи, или хирагане,[94] или как у них это называется.
— Суперлазеры? — спросил Ник, чей голос прозвучал глуповато даже для него самого. — На ваших беспилотниках есть боевые лазеры?
— Нет-нет, — сказал Муцуми Ота, останавливая «ошкош» у крутого берега. — Лазеры самые обычные. Безопасны даже для мухи.
— Окончательные координаты введены? — спросил Сато.
— Хай, — пролаял Синта Исии. — До но кид га канри моэ тэ и масу. Джей-кид во нокоси кума.[95]
Девять лет назад Ник, когда его повысили до детектива первого ранга, вместе с Дарой двенадцать недель ходил на курсы разговорного японского. Но теперь он не понял ни слова.
— Жэ-медведь тотяку дзикан?[96] — пролаял Сато.