– Тебе видней. Не способствовать развитию отношений – твой конёк. Но тебе повезло. Я взяла инициативу в свои руки.

У Лазаря сжались кулаки:

– Руки бы тебе отбить... Кто тебя просил?!

– Тю-тю-тю, – Дара затрясла перед лицом растопыренными пальцами, – как мы занервничали! Испугался? Может, водочки для храбрости?

Она рассмеялась, как безумная. Отступив от двери, согнулась пополам и схватилась за живот, заливаясь безудержным хохотом. Лазарю никогда ещё не приходилось видеть её в таком развинченном состоянии.

И тут у него сорвало планку. Он схватил её за плечи и силой заставил выпрямиться. Перехватил за запястья и придавил к перилам крыльца, а сам навалился сверху.

– Уймись, припадочная! Весь дом перебудишь.

Его лицо нависало над заострённым носиком Дары, почти касаясь его. Перед глазами крупным планом стояли её глаза – голубые, широко распахнутые, покрасневшие и хмельные.

– Ой, как эротично... – пьяно захихикала Дара. В нос пахнуло перегаром. – Может, поцелуемся? Не волнуйся, над нами балкон. Она ничего не увидит.

Голубые глаза закрылись, и её горячие губы медленно потянулись к губам Лазаря. Они почти достигли цели, когда Лазарь поднял голову на недосягаемую для них высоту.

– Она ничего не увидит, потому что, в отличие от тебя, у неё нет привычки шпионить, – проговорил он в бешенстве.

В ответ на это Дара снова рассмеялась.

– Зачем ты это делаешь? – недоумевал Лазарь. – Боишься, она разобьёт моё сердце? Или, может, твоё?

Веселье на губах Дарении сменилось презрением почти мгновенно, как бывает только с сильно выпившими людьми.

– Не бойся, твоё сердце в безопасности. Когда начался ваш амур-тужур, я и правда пыталась пролезть к ней в инсон, но у меня ничего не вышло. Либо ты хороший учитель, либо она гениальная ученица, но её голова закрыта для меня на замок.

Лазарь отпустил её и отошёл на шаг. Дара осталась висеть на перилах, облокотившись на них локтями.

– Тогда зачем этот концерт? – спросил он. На сердце полегчало, он уже готов был её простить. – Чтобы пообжиматься со мной на крылечке, достаточно просто попросить.

Дарения печально усмехнулась, как бы говоря: «теперь уже недостаточно», а вслух сказала:

– Это ещё не всё. Когда у меня ничего не получилось с инсоном, я стала отслеживать её эмоции. Их у меня пока получается видеть. Я следила за ней, когда вы были вместе, и когда нет, когда она оставалась наедине с нами и со мной одной. Последние две недели я сканировала её вдоль и поперёк. Интересует результат?

Губы Лазаря зашевелились сами собой: