Но вот сомневаться в том, что это явление «действительно существует» и не является чем-то «чисто научным», как какая-нибудь «прецессия перигелия орбиты Меркурия», а проявляется в жизни зримо и каждодневно, уже не нужно.

И опять проведу «темпорологическую аналогию» – мы очень плохо понимаем природу времени, но живем в нем «постоянно», вовсе не относя проблему понимания природы времени к особо болезненным или актуальным. Во всяком случае, так ощущает ситуацию подавляющее большинство «простых граждан».

Но вот те единицы, в ком «творческий зуд» достигает критической интенсивности, при которой приходится бросить все и – «рука к перу, перо – к бумаге» – наверняка согласятся со мной, что возникающие «по их фантазии» миры вовсе не столь произвольны, как кажется со стороны.

Фантазия является только «транспортным средством», доставляющим их в эти «виртуальные», «выдуманные реальности». И средством – пока! – очень ненадежным:

Душа, между миров отыскивая щель, пыталась улететь. Но было поздно.

Ей пришлось вернуться обратно в бытие небытия… Она успела только встрепенуться – в тень времени вернулась я.

Так описывает одну из своих неудачных попыток попасть в желанный «параллельный мир» Е. Лапешева. А ведь она со спинорными духами накоротке! Другим же гораздо труднее.

Но, как-то все-таки попав туда в роли Наблюдателя, они уже не могут диктовать свою волю ни сюжету, ни действиям персонажей – миры живут своей жизнью и по своим законам. Наблюдатель может только фиксировать происходящие там события и сообщать нам, читателям, результаты своих наблюдений.

Вот, кстати, любопытная трактовка этого феномена одним из тех современных писателей, кто явно услышал «шорохи альтерверса», но пока не осознал всей глубины их источника, и которых я поэтому отношу к «интуитивистским эвереттикам». Это – Виктор Пелевин. В рецензии на его книгу «Relics. Раннее и неизданное» сказано: «Как-то Пелевин сравнил роман с цветочным кустом, растущим по своим собственным законам. Себя назвал садовником, лишь поливающим растение и удаляющим сухие ветки».

А то, что Пелевин является одним из «услышавших», одним из «наших», ясно уже не только мне. Вот что пишет о нем анонимный рецензент, тем самым демонстрируя и свою принадлежность к множеству «уже услышавших, но ещё не осознавших»: «Чем же цепляет проза Пелевина? Во многом тем, что любой штрих повседневности находит свою, только ему предназначенную нишу в сконструированной в его произведениях системе. Помните, как искусно действуют герои его романов в альтернативном мире? Не исключено, что сам автор – неотъемлемая часть одного из таких миров. Какого именно? Только что вышедший сборник – литературный коктейль из злободневности и картинок из прошлого, приправленный ароматом будущего, заглянуть в которое предлагается под его, пелевинским, углом зрения».