— В конце концов, для этого всё и затевалось.

Я нахмурился:

— Ты обследовала Mэб?

— Да.

— И ты уверена, что она заражена? — спросил я.

Всего за долю секунды самодовольное выражение Мэйв изменилось, став более мрачным и хмурым. В этот момент она и Лилия выглядели, словно были двуяйцовыми близнецами:

— Абсолютно уверена.

— И ты уверена, что она собирается атаковать мир смертных так, как ты описываешь?

Эта серьёзная версия Мэйв встретила мой взгляд:

— Да, — сказала она. — Подумай, чародей. Вспомни свою крёстную мать, скованную льдом в Арктис-Торе. Это было, когда моя мать изловила её и распространила в нее заразу. Подумай о существах в Феерии, которые вели себя неправильно и непредсказуемо. Подумай о странном поведении членов некоторых Домов Белой Коллегии, вдруг изменивших свой рацион после столетий застоя. Подумай о фоморах, вновь деятельных и агрессивных впервые за тысячелетие.

Она приблизилась ко мне:

— Ничто из этого не является совпадением. Это распространяется сила, которая перевернёт мир, и всех нас вместе с ним. И то, что происходило до сих пор, ничто по сравнению с тем, что придёт, если не остановить Мэб прежде, чем солнце взойдёт ещё раз.

Мэйв отступила от меня, не отводя взгляда, её экзотические глаза опалесцировали, как у кошки.

В маленьком пространстве, ограниченном заклинанием полога, опустилась тишина.

Вот дерьмо.

Это было уже чересчур.

Ни одна из Леди не могла говорить прямой лжи. Я не оставил им никаких лазеек, чтобы танцевать вокруг правды. Они не шутили. Думаю, вполне возможно, что они могли и ошибаться, но они были буквально дьявольски искренними.

— Ни одна из нас не способна остановить её, — произнесла Лилия в этой тишине. — Даже действуя вместе, мы не получим той силы, что необходима для преодоления обороны Мэб, и она никогда не ослабит бдительности в присутствии любой из нас.

— Но в присутствии тебя, — подхватила Мэйв.

— Её Рыцаря, — продолжила Лилия, — её защитника.