Я сделал несколько вдохов, пытаясь оставаться спокойным, непредвзятым, уравновешенным.

— Хорошо, — сказал я. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Череп, — сказала она. — Я знаю, что это. Так же, как Баттерс. И… он слишком могуществен, чтобы оставаться в неправильных руках.

— Что означает — в моих? — спросил я.

— Я скажу тебе, что я знаю. Я знаю, что ты вломился в его дом, когда он был на работе, и забрал, что хотел. Я знаю, что ты оставил Энди с порезами и синяками. И я знаю, что в процессе ты разрушил часть квартиры.

— Ты думаешь, это означает, что я пошёл по кривой дорожке?

Она чуть наклонила голову набок, словно раздумывая над этим:

— Я думаю, ты, вероятно, действовал исходя из соображений какого-нибудь безрассудного героя-одиночки. Предположим… что я обеспокоена тем, что у тебя и так есть над чем поработать.

Я думал было огрызнуться на неё, но… она была права. Боб был слишком мощным ресурсом, чтобы позволить ему попасть в руки кого-либо, кто не стал бы использовать его разумно. Я управлял гоночной шлюпкой «Зимний Рыцарь» на максимальной скорости всего только около двенадцати часов, а уже столкнулся с осознанием нескольких тревожащих фактов о себе. Двенадцать часов.

На что же я буду похож через двенадцать дней? Двенадцать месяцев? Что, если Кэррин права, и Мэб доберётся до меня постепенно? Или ещё хуже: что, если я был всего лишь человеком? Насчёт этого она тоже была права. Власть развращает, и люди, которые были развращены ею, похоже, никогда не осознавали, что это происходит. Я только что сказал Баттерсу, что не являюсь неуязвимым для магии. Какой высокомерной жопой я был бы, если бы полагал, что морально непогрешим? Считал бы, что я мудр, умён и здравомыслящ достаточно, чтобы избежать ошибок власти, ловушек, которые и лучших, чем я, людей превратили в нечто ужасное?

Я не хотел, чтобы она была права. Мне не нравилась сама идея.

Но отрицание подходит для детей. Я должен был вести себя по-взрослому.

— Хорошо, — сказал я, перехваченным горлом. — Боб в той сумке в гостиной. Верни его Баттерсу.

— Спасибо, — ответила она. — И я нашла место, где ты оставил мечи.

Она говорила о двух Мечах Креста, двух из трёх святых клинков, предназначенных для рук праведников в борьбе против истинного зла. Я оказался чем-то вроде няньки для них, будучи их хранителем. В основном они пылились без дела в моей квартире.

— Вот как? — сказал я.

— Я знаю, как они сильны, — продолжила она. — И я знаю, как они уязвимы в неправедных руках. Я не скажу тебе, где они. И не позволю им вернуться к тебе. Я не торгуюсь.