— Что-что?

— Ну, поставлю в известность, короче.

— Ах, это. Спасибо большое… Ну да ладно. — Трудельц принял серьёзный вид. — А сейчас, пожалуйста, откройте рот, как-вас-там, эээтот, Децибел.

— Дофтор, я фе не по эфому пофоду.

— Так-так. Три из семи.

— Неф-неф.

— Что нет? Я же вижу. — Доктор оттопырил губы, придав своему обворожительному лицу выражение «Любому же дураку ясно», и указал на раззявленную пасть Децербера: — Вот, только три признака здоровых зубов из семи!

Дых! Децербер захлопнул рот, едва не отхватив Трудельцу руку. Но док оказался непростым малым: он быстро среагировал, отпрыгнув от пса не меньше, чем на три шага.

— Аа… в чём же дело, позвольте узнать? — спросил Трудельц.

— Голова, — кратко ответствовал Децербер.

— Одна?

— Нет, три.

— Все?

— Все, док.

— Хм. — Трудельц был озадачен. — И что с ними?

— Посмотрите, док. Такое странное чувство: будто стенки черепа превратились в преграду между армиями Ада и Тартара[7], и первая обстреливает мою черепушку с внутренней стороны, а вторая делает то же самое, но с внешней. И пули, я вам хочу сказать, нехилого калибрика.

Децербер замолчал. Это тоже было на него не похоже. Творилось что-то очень странное…

— Пулями, значит? — внёс точность док Трудельц.

— Не грешат и гранатами, — подтвердил Децербер.

— А гранатомёты?