Натыкаясь на стены, вернее, на их обломки, юноша в ужасе выбежал на улицу. Везде лежали изувеченные, полусгнившие трупы. Литвинов бежал, отворачиваясь, закрывая глаза, но не мог не
Истощенные, изможденные, умирали маленькие дети… Федя увидел плачущего малыша лет трех, который теребил мертвую маму:
– Мамоська, вставай, я кусать хосю!
Федя замер. Ирина?!. На чудом уцелевшей скамейке сидела худая девушка в рваных обносках. Все ее лицо и тело покрывали страшные безобразные ожоги, в ранах копошились черви. Она пыталась встать со скамейки, но не могла. По изуродованному лицу текли слезы.
– Прекратите!!! – Федя закрыл лицо руками. – Остановитесь!!! Я не могу больше!!! – задыхаясь, он вновь оказался в белом кресле, окруженном синеватым светом.
Федю трясло. Шок от увиденного разодрал душу надвое: жизнь разделилась на «до» и «после». Зачем теперь жить?!! Хотелось разбить себе обо что-нибудь голову, только забыть, не знать…
– Это… этого не может быть… нет… – юноша даже не пытался остановить слезы.
– Извини, что показала тебе… – голос Элэйми словно вобрал в себя вселенскую грусть. – Пока это один из вариантов. Самый ужасный, да. Но он возможен. В мире еще не началась массовая истерика по поводу 21 декабря 2012 года, но она будет не так уж беспочвенна. Вариант будущего с «концом
– Скажите, что этого не будет!!! Скажите!!! Я не хочу этого знать!!! Как я теперь буду жить?!!
– Успокойся, – в руке Эл появился бокал с прозрачной розовой жидкостью, который она протянула юноше: – Выпей, поможет.
Дрожащей рукой Федя взял бокал, с трудом проглотил жидкость. Стало действительно легче.
Элэйми, не отрываясь, внимательно смотрела на Литвинова, будто сканируя произведенный эффект, измеряя глубину страдания. Ее взгляд совсем перестал походить на земной. Федя невольно отпрянул назад. Подобие судороги прокатилось по позвоночнику.
Через некоторое время Эл продолжила:
– Теперь я скажу, зачем ты должен был это увидеть. Ты в состоянии слушать? Федя кивнул.
– Я расскажу лишь о главном. Тебе важно понять не подробности, а суть. Игру создали два ангела: светлый и темный. Молодые, неопытные, они даже не предполагали, к чему все может привести. Это был лишь невинный спор, хотя поступать с тобой подобным образом они в любом случае не имели права. В шестом туре они имели глупость скопировать Зал выбора, и это стало их роковой ошибкой.
Феде почему-то стало очень жарко. Воздух, пульсируя, точно нагрелся. Казалось, Элэйми говорила все быстрее и ее слова превращались в какой-то сумасшедший экшн, пробивая сознание отравленными стрелами того, что совсем не хотелось ни слышать, ни понимать.