— Я понимаю твой гнев, Дасти. Понимаю твои боль и потерю. Ты имеешь на них право, несомненно. Но ты должна признать, что боль и потеря — последствия войны. А война идет сейчас, Дасти. Ты просто не знала об этом. Но теперь пришло время выбрать сторону.
Я боролась с желанием заплакать. Сейчас я не могла дать волю эмоциям. Я потеряла маму, но мне стоило думать еще и об Элае и Селене. Они оказались здесь по моей вине. Я должна найти способ вытащить их отсюда, а у меня это не получится, умирая от горя.
Марроу продолжал говорить.
— Магов нужно остановить. Волшебные создания должны быть свободны, и те, кто решил следовать за мной, будет освобождены. — Он поправил хватку на мече, как будто готовился воспользоваться им. — Нам не придется маскироваться под волшебством. Не придется вынуждать себя гармонировать с обычным миром, принимать их грубые способы жизни вроде электроэнергии и природного газа для наших домов. Технологии обыкновенных — неприятны, все эти телефоны и телевизоры. А некоторые из них даже
Я задрожала, представив последствия. На сайте социальной сети он с легкостью сможет координировать широкомасштабные нападения.
Адреналин промчался через меня, разум сконцентрировался. Мне нужно найти выход из этой ситуации.
— Как Маги в первый раз украли твое заклинание?
Я не ожидала, что Марроу ответит, но он сказал:
— Я влюбился не в ту женщину, и она предала меня.
Он встал и подошел к гробнице, на мгновение забыв обо мне. Он поднял тело моей матери из гроба с помощью магии и бросил его за борт, из поля зрения. Я прикусила язык, сдерживая крик.
Марроу заглянул в гробницу.
— Но она была не просто какой-то женщиной, моя Намиу. Она была сонным пророком, а я ее.
Меня поразило меня.
— Ты и она были…
— Такими же, как и ты с Элаем, да. Сонные пророки имеют особые узы, как тебе известно. И узы эти превыше всего физического.
Он забрался в гробницу и погладил Намиу по щеке.