– Отвечай. Я повелеваю тобой.
Но труп уже пытался встать, хватался за его руки и ноги.
– Слушай, – говорил труп. – Я ждала тебя. Я столько дней голодала и ждала, и вот ты здесь. Ты упал с неба. Ложись на мою табулатуру, и скоро у нас обоих будет то, что нам нужно, – но ее движения были вязкими и неповоротливыми, так что мужчина без труда ее стряхнул.
«Труп сошел с ума», – подумал он. А другая его половина думала: «Труп думает, что она – это я, и знает мои мысли».
– Тайны, – повторил мужчина. – Ты раскроешь их мне, и тогда я стану твоим голосом средь живых, поведаю живым о том, кем ты была при жизни.
Труп замер, помедлил. Рот медленно распахнулся, и она издала захлебывающийся звук, в котором мужчина не сразу узнал смех.
– А, очень хорошо, – сказала она между вдохами. – Хорошо они меня. Очень хорошо, ничего не скажешь.
Он надавил ей на висок резцом, проломив кость, и труп перестал смеяться.
– Говори! – снова скомандовал он.
Сперва она долго молчала. Когда он уже решил, что она опять стала просто трупом, женщина заговорила:
– Я поведаю тебе историю.
– Историю?
– Историю. О мужчине и женщине, и в этой истории он мог быть ею, а она могла быть им, и каждый мог быть каждым, и оба – марионетки пригоршни бусинок.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он, с удивлением поднимая брови. – Я не понимаю эту историю. Твое единственное сокровище – бусины? Берегись, не пытайся меня обмануть.
– Я тебя не обманываю. Ты сам себя обманываешь.
– Говори толком. Никаких притч, никаких историй, никаких загадок, просто говори ясно от начала до конца.
Она слегка приподняла голову и зашевелила губами, и он, решив, что женщина что-то шепчет, наклонился ближе. Но тогда она плюнула прямо ему в лицо с силой и ненавистью, которых он не ожидал от мертвой. Он попятился, стирая слюну. Она снова попыталась встать и в этот раз села, дергано сползла с табулатуры. Сделала к нему шаг и вдруг остановилась, а потом, пошатываясь, заговорила.
– В один далекий город пришел… – начала она, а потом осеклась.
А потом упала как подкошенная. Несмотря на все свои усилия, он уже не смог ее возродить.