– Вы это серьёзно?

– Я похож на шутника? Мы же договорились говорить о серьёзных и реальных вещах.

Стрельцов изумленно, словно в ступоре, всё это время слушал рассказ Зотова. Не похоже, чтобы Мастер сейчас врал ему. Всё вполне сходилось логически. Получалось, Максим – не просто человек, а результат секретного научного эксперимента? Просто уму непостижимо! Узнать такое в 20 лет – это сильный удар по собственному сознанию и психике. Но Максим решил не углубляться сейчас в эмоции и размышления о собственной личности и оставить это на потом. К Мастеру розенкрейцеров ещё оставалось масса других вопросов, на которые нужно получить ответы.

– Вот так новости… Ну, а Игорь? Получается, вы сами специально внедрили его в Управление СЛ?

– Не совсем так. Про умения Игоря каким-то образом узнали сами чекисты, после чего они его завербовали, как позже и тебя, в Управление СЛ. Я до того момента ничего не знал про этот секретный отдел на Литейном. Когда Игоря забрали туда, я сначала места себе не находил. Думал: всё, не видать мне больше сына. Но потом, когда Игорь вернулся и сам уже рассказал мне все подробности про Управление СЛ и его службу, то я понял, насколько огромную пользу теперь могу получить благодаря Игорю не только для себя, но и для всего ордена в целом. Всё сложилось на самом деле исключительно удачно. Теперь в рядах уберов был мой личный агент. Да и не просто агент, а мой родной сын, от которого мне не стоит ждать предательства. В КГБ не знали, кто настоящий отец Игоря. Когда я был в Германии и вступил там в орден розенкрейцеров, то после этого специально изменил Игорьку фамилию и скорректировал историю его рождения.

– Стойте. Но а как же мои родители? Они, получается, тоже были добровольными участниками этого проекта?

– Верно. Но если ты думаешь, что та авария, в которой они погибли, была подстроена, чтобы замести следы, то сильно ошибаешься. Проект оказался неудачным, и убивать твоих родителей, как лишних свидетелей, не было смысла. Я ведь сейчас стою тут перед тобой, живой и невредимый. КГБ хоть и кровавые упыри, но не настолько. С твоими родителями действительно произошел тогда роковой несчастный случай.

– И сколько в той лаборатории ещё появилось на свет таких особенных детей, как я и Игорь?

– Шесть младенцев. Их имена и данные можешь не спрашивать. Я всё равно их тебе не назову. И документы тоже показать не могу, уж извини. Они сейчас в надёжном месте. У нашего верховного магистра. Верхушка ордена, находящаяся в Европе, уже изучает их содержимое и пытается создать подобный препарат для рождения будущего поколения наших самых могущественных и верных последователей по всему миру.