Но на северном фланге она никого не обнаружила. В этом направлении рельеф казался более неровным, с редкими низкими грядами камней, белыми барханами и впадинами в рост человека, которых Лора отсюда, конечно, не видела, но где наверняка мог укрыться преследователь. Она не заметила никакого движения, разве что три перекати-поле хаотично перемещались, подгоняемые слабыми порывами изменчивого ветра.

Проскользнув мимо Криса, она обнаружила, что двое мужчин, подбиравшихся к ней с юга, возобновили свои попытки. Они уже были в тридцати ярдах от Лоры, всего в двадцати ярдах от капота «бьюика» и приближались с пугающей скоростью. И если первый из них по-прежнему бежал, пригнувшись и лавируя, то второй вел себя гораздо смелее, возможно решив, что Лора сосредоточилась на бегущем впереди.

Но Лора, вопреки ожиданиям второго убийцы, высунувшись из-за «бьюика», выпустила в него длинную очередь. Чтобы прикрыть товарищей, стрелок возле «тойоты» открыл по Лоре ураганный огонь, однако ей удалось попасть в цель: второй человек, взлетев в воздух, упал в колючие вечнозеленые кусты. Он еще не умер, но явно вышел из игры, так как его пронзительные вопли свидетельствовали о том, что он смертельно ранен.

Снова пригнувшись ниже линии огня, Лора поймала себя на том, что злобно ухмыляется. Вопли этого человека, в которых слышались ужас и боль, ласкали ей слух. Лору потрясла собственная дикая реакция, эта неукротимая жажда крови, но она решила не сдерживаться, инстинктивно поняв, что первобытная ярость лишь придаст ей бесстрашия и коварства.

Итак, одним меньше. Возможно, осталось лишь двое.

А скоро вернется Штефан. Не важно, сколько времени уйдет у него в 1944 году на осуществление задуманного, он запрограммирует ворота, чтобы вернуться сюда почти сразу после отправления в прошлое. Он присоединится к ней и вступит в бой буквально через две-три минуты.

17

Когда Штефан материализовался, премьер-министр смотрел прямо на него, но мужчина в форме – сержант – узнал о прибытии гостя из прошлого по сильному электрическому разряду, сопровождавшему его появление. От Штефана исходили тысячи ярких извивающихся лучей сине-белого света, словно их генерировало его тело. Возможно, во внешнем мире, находящемся над этими подземными помещениями, небеса содрогнулись от оглушительных раскатов грома и ярких разрядов молнии, но остаточная энергия путешествий во времени была частично высвобождена прямо здесь, и это яркое зрелище заставило потрясенного сержанта в ужасе вскочить на ноги. Шипящие электрические змеи, разбежавшись по полу, поползли по стенам и, слившись на мгновение на потолке, исчезли. Единственный урон был нанесен лишь настенной карте Европы, которая сморщилась в нескольких местах, хотя и не обгорела.