Я покосился на него.

— Смерть наступает не тогда, когда тело перестает работать. Она наступает, когда больше нет будущего. Когда ты не можешь видеть прошлое прямо сейчас, потому что ты перестал верить в завтрашний день. — Я пожал плечами. — Должно быть место, где люди могут одолжить немного надежды и веры, когда они на исходе.

Глаза моего друга сморщились в уголках.

— О, я знаю одно или два.

— Ну ладно. Вы, ребята, разговариваете со многими. Но не все говорят на одном языке. Возможно, есть люди, которые просто не поймут, что ты хочешь сказать. Может быть, им нужно услышать это от кого-то вроде меня

Майкл улыбнулся и произнес:

— Всевышний даровал каждому из нас свой полностью уникальный голос. Конечно, из этого можно извлечь урок.

— Ты поможешь мне? — спросил я.

— Всегда, — ответил он.

— Отлично, — сказал я. Думаю, мне бы пригодился плотник.

Его лицо медленно просветлело в течение мгновения, от него исходило глубокое, мощное удовлетворение. Это было все равно что наблюдать восход солнца в своей душе.

— Я люблю оказывать такую помощь. И мои расценки очень разумны...

По мокрой траве сзади нас послышались шаги.

Мы обернулись и обнаружили там Карлоса Рамиреза, взирающего на нас из-под серого зонтика. На нем был плащ Стража. Выражение его лица было усталым и мрачным. Он выглядел так, словно не спал несколько дней.

— Карлос, — негромко приветствовал я. — Рад тебя видеть.

Он кивнул один раз. Когда он заговорил, его голос был сорванным, как будто он много кричал.

— Гарри Дрезден, — сказал он официальным тоном. — Приветствую от лица Белого Совета.

Не «Страж Дрезден», подметил я. Даже не «чародей Дрезден».

Итак.

Взгляд Майкла пробежался между нами и он сказал: