И вот зрелище, которое придало ей сил. Две фигуры в пятидесяти метрах, под одним из мостов, пересекавших канал. Опустив голову, она припустилась еще сильнее. Кэсси приостановилась в тени моста и бросила еще один взгляд через плечо. Женщина уже была на тропе: даже на таком коротком расстоянии она опередила Кэсси.

Она поравнялась с двумя мужчинами.

— Эй…Та женщина… — начала она, но, отчаянно задыхаясь, даже не стала заканчивать фразу. Оба стрельнули в затаившую дыхание девушку безразличными взглядами и вернулись к своему делу — обмену свертка на пачку банкнот.

Бежать. Просто продолжать… бежать. Легкие горят. Мышцы бедер в огне, но хуже того, они уже начинают дрожать.

Еще один взгляд назад. Женщине едва исполнилось сорок, она была так близко, что Кэсси могла видеть выражение ее лица. Она выглядела почти расслабленной, как будто не было никакого вопроса, как это все закончится.

После того как Флайт закончила допрос Холлиуэлл, она повесила трубку и снова постучала по стеклянной перегородке кабины, протягивая свое удостоверение под нос водителя.

— Я детектив, сержант из уголовного розыска Кэмдена, и это чрезвычайная ситуация. Забудьте об опасности и поехали.

Он махнул рукой на сплошное движение впереди:

— Да будь вы хоть Королевой мая, дорогая — через эту толпу не проехать. Вам быстрее выйти и двинуться вверх по каналу.

Чтобы добраться до тропы, Флайт пришлось пробиваться сквозь толпу на рынке, кишащем полуденными толпами. Она уловила жгучий компостный запах вонючки, пробивающийся сквозь куриный запах жареного мяса, но ей даже не пришло в голову найти того, кто курил. Она проверила свой телефон: от Кэсси по-прежнему ничего. Не было никакой возможности узнать, видела ли она сообщение Флайт, предупреждающее ее о той опасности, в которой девушка оказалась.

А Кэсси пересекала первый мост, прокладывая себе дорогу плечом сквозь передвигающиеся косяки туристов, фотографирующих то, что видно отсюда — сырой и грязный канал, стены, испорченные граффити.

Прошло еще несколько минут, и толпа начала редеть, что позволило Кэсси перейти на бег трусцой. Она снова перебрала в уме улики, которые упустила в квартире Ренвика. Аккуратно четвертованный хлеб наан, бутылка Шабли — это все имело женское прикосновение. Мешок для мусора под трупом Ренвика, чтобы немного облегчить Бет затаскивать его в спальню. А эта газетная вырезка о Ромео и Джульетте в мусорном ведре — юная Джульетта, должно быть, это более молодой вариант Бет Монтегю — она даже взяла фамилию шекспировской героини при подаче заявления для работы в «Оушене».