Якоб только этим утром узнал секрет Червоне Спинелло, обеспечивавший ему покровительство Кассаню Идрисси.

Пальма Идрисси жива.

Народное жюри присяжных приговорило ее – вместо Германа, и с лета 1989-го она сидела взаперти в пастушьей хижине. Много лет Червоне сидел на двух стульях, позволяя каждому верить в свою правду: Кассаню не знал истинного виновника трагедии, Якоб Шрайбер – имя той, кого наказали вместо Германа. Директору даже не требовалось лгать, молчание делало его хозяином положения. Так было, пока на Корсику не вернулась Клотильда Идрисси.

Червоне Спинелло не заслуживал смерти, но пущенный в сердце гарпун можно было считать самозащитой. А вот Идрисси заслуживали и должны были помучиться, прежде чем отправиться на тот свет. Если бы три поколения проклятого семейства не жили во лжи, ничего бы не случилось.

21:01

Солнце еще не скатилась за бухту Кальви, оно раскачивалось над цитаделью огромным слепящим прожектором, превращая мир в театр теней. Глаза Якоба затуманились слезами. Все утро, все это лето, все годы, что прошли без Германа и Анке, он мысленно гонял по кругу одни и те же слова.

Мы были самой обычной семьей, любили простые вещи, приехали в отпуск, чтобы насладиться солнцем.

На острове Красоты.

Мы не знали, что эта красота сжигает тех, кто подходит к ней слишком близко, что она их обманывает и ускользает.

Мы не объяснили Герману, что можно погубить себя, страстно желая обладать красотой.

Герман был слишком чистым, он был совсем другим.