— Шучу, как сама понимаешь.

У Камиль возникло ощущение, что ее, раздев догола, внимательно ощупывают взглядом. Она постаралась унять дрожь.

— А ты что думала? — спросил голос. — Что я предлагаю вещи, которые можно выставить? Что ты можешь притащиться сюда и вот так запросто проникнуть в мой мир?

Он щелкнул пальцами.

— Я ничто и никто, — добавил он. — Всего лишь заплутавший турист…

— И что же надо сделать, чтобы попасть в твой мир?

— Ты должна удивить меня. Рассказать мне свои маленькие истории. Что-нибудь интимное, понимаешь? Но не сейчас. Тебе надо будет снова вернуться сюда и покопаться в самой себе, чтобы все рассказать мне. Еще и еще. А теперь проваливай. Больше не хочу тебя видеть.

Камиль продолжала неподвижно стоять. Она не могла просто так уйти, все бросить. Ей надо было по крайней мере увидеть его, запомнить это лицо. И тогда она зажгла фонарик и внезапно осветила его: лысый, очень голубые глаза, слегка заостренный череп. Маленький шрам на подбородке и серьга-тоннель в мочке правого уха.

— Погаси немедленно, сука!

Он молниеносно вскочил на ноги. У Камиль мелькнуло впечатление, будто она снова видит силуэты на стене скотобойни.

Она погасила фонарик и подняла руки в знак капитуляции:

— Ладно, ладно.

Она отпрянула назад и направилась вправо.

Ей требовался воздух, сейчас же. Она ускорила шаг, все время поворачивая направо.

Дальше стенки сужались, словно чтобы удушить ее.

Она видела его лицо и сможет его опознать. Достаточно дождаться, когда он отсюда выйдет, проследить за ним или записать номер его машины, и готово дело.

Она обернулась, чувствуя, как страхом свело живот.

Никого…

У этого типа кошмарное лицо, у нее прямо мурашки по всему телу. Коридоры все еще разделялись. Направо, все время направо, сказал Эреб. Это было бесконечно, похоже на лабиринт.

Она протиснулась в очень низкий проход, где высоты едва хватало, чтобы двигаться, сильно пригнувшись. Сердце стучало тяжело, но не слишком быстро. Камиль запыхалась сильнее обычного. После мадридского аэропорта ей постоянно казалось, будто она волочит за собой наковальню.