Я развернулась и взглянула ему в лицо.

– Ты не осматривался в доме Коулов?

– А что я должен был искать? Нож для колки льда? – Он попытался пошутить, но в его голосе не было веселья.

– Ты не проверял, действительно ли он ездил на ту конференцию во вторник и среду?

– Да, он был там два дня, а за ужином встречался с клиентами. Правда, кое-кто на конференции по технологиям говорил, что во вторник он вел себя странно. У него даже поинтересовались, все ли в порядке, но Алекс лишь отмахнулся. Сказал, что просто мучается похмельем.

Я не знала, имеют ли эти сведения какое-либо значение, но было видно, что Мартин тоже мысленно перебирает все возможные варианты.

– Так или иначе, но, раз речь зашла о доверии, тебе следует знать, что курьер доставил мне от нашего адвоката соглашение о партнерстве, – с мрачным видом сообщил Мартин. – Разумеется, я знал, что в нем есть пункт об этических принципах, но я не помнил, насколько он жесткий.

– Ты имеешь в виду соглашение между тобой и Алексом?

Мартин кивнул.

– Если один из компаньонов нанесет ущерб репутации фирмы, это может послужить основанием для разрыва соглашения, и тогда тот из партнеров, кто допустил нарушение, должен передать свои акции второму соучредителю.

– Ущерб репутации? Очень расплывчатое понятие.

– Спасибо за урок юридической грамотности.

– И что, по-твоему, это может означать на практике?

– Это означает, что, если меня продолжат обвинять в исчезновении Донны, меня могут изгнать из «Гасслер Партнершип».

– То есть даже если против тебя не выдвинут обвинение, Алекс получит право распоряжаться твоими акциями?

– Он может выкупить их, но всегда ведь найдется законный способ снизить их стоимость, особенно если Алекс посоветует инвесторам забрать свои наличные.

– Он может быть опасен. Ему известны твои секреты.

Мартин нахмурился.

– У нас всех имеются свои темные уголки, и, пожалуй, твои известны Алексу лучше, чем кому-либо другому, – продолжала я, не давая ему открыть рта. – Если у него появится стимул дискредитировать тебя, он преспокойно воспользуется этими сведениями.

– Какие еще темные уголки?