– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Я хочу тебя, – негромко ответила я, ощущая прилив желания.

Он распахнул свое пальто и накрыл им нас обоих. Оказавшись под шерстяными складками, я расстегнула «молнию» у него на джинсах. Когда его член вырвался на свободу, я накрыла его ладонью и стала двигать ею вверх и вниз, и Мартин застонал от желания. Я принялась возиться с собственной одеждой, задрала свою юбку и направила его в себя, а потом запрокинула голову, глядя на переплетение ветвей на фоне серого неба. Мне было плевать на все: на Алекса, Донну и полицию. Для меня имели значение только Мартин и то, что сейчас мы вместе.

Кончили мы одновременно и вместе же рухнули на мох и траву. Он обнял меня за плечи, и мы, казалось, целую вечность просидели в неподвижности.

Затем мы обошли пустошь по кругу, держась за руки, словно юные влюбленные, миновали пруды для купания и эстраду для оркестра на самой южной ее оконечности, после чего повернули на запад, направляясь к очаровательной открытой беседке, и поднялись наверх, к гостинице «Спэнъярдз Инн», где сели прямо у дороги с двумя пинтами крафтового пива, читая рассказы, отпечатанные на обратной стороне меню. Паб упоминался в «Записках Пиквикского клуба» Диккенса и имел некоторое отношение к Дику Турпину, грабителю с большой дороги. Даже если мы и отдавали себе отчет в том, что совершаем глупость, показываясь на людях вместе, никто из нас не заикнулся об этом. Впрочем, на нас никто не обращал ни малейшего внимания, не говоря уже о том, чтобы тыкать пальцем в мужчину в бейсболке, о котором все газеты кричали, что он причастен к исчезновению собственной супруги.

Было уже почти семь часов, когда мы вернулись к Кенвуд-Хаусу. Я последовала за Мартином к сверкающей глянцем черной «Ауди» на парковке.

– Это твоя? – поинтересовалась я, когда он брелоком отключил сигнализацию и та отозвалась коротким «бип-бип».

– Нет, это машина Софи. Мою забрала полиция. Полагаю, они надеются обнаружить, что багажник доверху залит кровью.

– Это не смешно.

Он пожал плечами, и мы сели в салон.

– Где тебя высадить? – спросил он.

А я вдруг поняла, что мне некуда идти. У меня больше не было ни работы, ни дома, да и мысль о неодобрительных взглядах Клэр тоже не грела мне душу.

– Как ты думаешь, Софи не станет возражать, если мы немного покатаемся? – спросила я.

– И куда бы ты хотела поехать?

– Челси? – предложила я.

Район казался вполне подходящим для такого автомобиля, с сиденьями из кремовой кожи и гладкой панелью, отделанной ореховым деревом. В углу лобового стекла виднелся стикер разрешения на парковку возле одного из самых эксклюзивных тренажерных залов. Хотела бы я иметь такую машину, да и абонемент в такой тренажерный зал тоже. На протяжении многих лет я высмеивала жен банкиров и тот выбор, который они сделали: отказались от своей личности, от возможности жить своим умом, превратились в чье-то движимое имущество, и не более того. Увы, несмотря на свой тяжкий труд и профессиональные успехи, я до сих пор ездила на автобусе и посещала местный захудалый тренажерный зал. И вот сейчас мне захотелось пожить так, как Софи. Или Донна. Мне захотелось иметь роскошный дом Коулов с его приглушенным, спокойным оформлением, гардероб Донны, ее сумочки и ее непринужденную, воздушную красоту. Словом, я захотела стать женой Мартина.