— Какого черта вам нужно было это делать? — спросила она наконец Микки. Тесс чувствовала себя совершенно разбитой, от слабости у нее кружилась голова.

— Я хотел, чтобы вы поняли, каково жить в страхе и постоянном напряжении. Вы испортили мне жизнь. Я вернулся на работу, но, по-моему, там все уже знали о случившемся, и я не смог ничего скрыть.

Тесс улыбнулась. Она была довольна тем, что Микки получил по заслугам за то, что домогался и преследовал слишком молоденьких девушек.

Он не мог не заметить огонек удовлетворения в ее глазах.

— Если бы вы не были женщиной, я давно бы упрятал вас за решетку. Вы превратили мою жизнь в кошмар.

— Это расплата за ваши проступки. Между прочим, если вы были так испуганы и подавлены, то откуда у вас нашлись силы меня преследовать?

— Я однажды встретил вас на Гилфорд-авеню, и мне пришла в голову одна мысль.

Гилфорд-авеню? Как-то раз ей довелось зайти там в частный почтовый офис, где Эрик Шиверс хранил какие-то бумаги. Но что там делал Микки? Конечно, в Балтиморе возможны любые случайные встречи, но Микки был из тех парней, которые вряд ли от нечего делать забрели бы в центр города.

Однако выяснять это Тесс не стала.

— И что за мысль пришла вам в голову?

— Я подумал, что могу вам отомстить. Например, написать анонимное письмо или сделать что-то, что поломало бы вашу жизнь, как вы поломали мою.

— Вы полагаете, я вам поверю, будто это все, что вы задумали?

Но он пропустил мимо ушей ее замечание.

— Потом я решил, что лучше будет вас напугать, заставить бояться, чувствовать себя в опасности. Пробовал звонить вам на работу, но там никто не снимал трубку. Тогда я поехал за вами. Мне хотелось, чтобы вы увидели, что я вас преследую. А больше я ничего не собирался делать. Но когда увидел, что дверь открыта…

Похоже, Микки не понимал, насколько нелепо выглядела его затея. В то же время в ней была некая логика. Она же сама сказала ему когда-то: все, чего я хотела добиться, это вынудить вас оставить в покое девушек, и у меня не было иного способа добиться этого, кроме как заставить вас ощутить глубочайший стыд.

Напрасно она сказала ему это. Он очень глубоко воспринял обиду и оказался слишком злопамятным.

— Значит, вы влезли в мой дом с бейсбольной битой, чтобы пугать меня?

— Я игрок в команде, сегодня у меня была тренировка, и я решил взять биту с собой, потому что вспомнил фильмы, в которых крутые парни всегда берут с собой что-нибудь такое…

— Очень похоже, что вы замышляли не что иное, как убийство.

— Я не знал, что у вас есть пистолет. А когда ваш друг набросился на меня сзади, я подумал, что он хочет меня убить, ну и стукнул его.