В своей работе Уотерстон располагал настоящим джокером: данными видеонаблюдения. Британцы обожали эту технику, и Блэкпул был нашпигован камерами в прекрасном рабочем состоянии (в отличие от французских).
Английский коп хлопнул в ладоши:
– Ну-ка, поехали в больницу.
– Что? Но ведь все в порядке…
Уотерстон даже не дал себе труда ответить. Они двинулись тем же путем, что и труп, и прибыли в больницу Блэкпула, где Корсо вручили новенькую лонгетку для предплечья.
– А можно побыстрее разобраться с бумагами? – спросил он у своего альтер эго.
– Расстараюсь по максимуму, но советую тебе вылететь из Манчестера. Есть рейс в конце дня.
Два часа спустя, состряпав версию событий, устраивающую их обоих и включающую описание «неофициального визита» французского офицера полиции на британскую территорию,
Он покатил прямиком в аэропорт и решил наконец позвонить своей команде: ему требовалось время, чтобы описать новый поворот событий. Затем он дал четкие указания ввиду скорого задержания Собески. Художник достаточно поизмывался над ними. На этот раз Корсо желал провести операцию с духовым оркестром, группой захвата и представителями прессы в кустах неподалеку.
Со своей стороны, члены команды, как Корсо и предполагал, не продвинулись ни на йоту. Они начали с нуля… и на нем же застряли. Пребывая в жизнерадостном расположении духа, он объяснил Барби, что все это больше не имеет значения: сегодня же вечером Собески окажется под замком.
Спустя два часа он готовился сесть в самолет на Париж, когда заместительница перезвонила:
– Я наконец-то добыла след.
– О чем ты?
– Одно акционерное общество, связанное с Собески. Контора, о которой никто никогда не слышал.
По затылку забегали мурашки. Только не спешить. Не суетиться на пустом месте. Корсо уже привык к тому, что в любом расследовании может случиться прорыв. Много дней, а то и недель барахтаешься в пустоте, и вдруг как из прорехи начинают сыпаться решающие элементы.
– Поясни.
– Просматривая все материалы, которые имеются на Собески, я обратила внимание, что его подпись стоит на серии иллюстраций к эротическому произведению, причем он использовал псевдоним Фемида.
– Ну и что?
– Фемида – это богиня правосудия, закона и справедливости в греческой мифологии.