Инес вытаскивает из кармана куртки свечу и зажигает ее. Мне даже в голову не пришло взять с собой свечу, но теперь понятно, что это было ошибкой, – свет настоящего пламени лучше, чем свет фонарика, и не нужно беспокоиться о том, что в критическую минуту сядут батарейки.
В свете двух свечей я внимательно осматриваю углы комнаты в поисках каких-либо признаков двери.
У дальней стены Аарья разглядывает инструменты, висящие на железных крюках, Инес подходит к камину, Эш опускается на колени и проводит пальцем по полу.
– Тут такая чистота, – шепчет он. – Никаких следов обуви на полу, на скамейках ни пылинки.
Я на это вообще не обратила внимания, но теперь, после слов Эша, вижу, что комната действительно выглядит странно. В других заброшенных лавках и жилых помещениях, через которые мы прошли, было полно грязи, а здесь ни соринки. Насколько я понимаю, эта почти стерильная чистота поддерживается для того, чтобы другие Стратеги не смогли отследить путь к тайной двери, как по следам на снегу.
– Остается только надеяться, что мы найдем дверь раньше, чем из нее выскочит какой-нибудь Лев, – говорит Аарья, и хотя мне это в голову не пришло, теперь я остро осознаю эту угрозу.
– Удивлен, что ты не знаешь, где дверь, – не глядя на нее, ворчит Эш.
Мои догадки о том, что между ними что-то произошло, подтверждаются. Я иду к полке с обувью, начинаю обследовать один ее конец, Эш берет на себя другой.
Аарья оборачивается, состроив обиженную гримасу.
–
С чего вдруг Эш решил затеять ссору именно сейчас?
Но Эш не унимается.
– Если хочешь врать, Аарья, сделай это как-то более оригинально. Я знаю, ты это умеешь. Зачем же вести себя так банально?
Даже при тусклом свете я вижу, как багровеют ее щеки. Уверена, что хотя бы частично она злится из-за того, что ее назвали неоригинальной.
– Интересное обвинение из уст того, кто совсем недавно работал на доктора Коннера, чтобы
Он поворачивается к ней лицом:
– Куда ты ходила, Аарья? Пока Новембер и Инес были на Рынке, где была