Карпухина оторопела, страшно неловко себя чувствовала. Зал ресторана был наполнен музыкой, а там дальше, между столиками, танцевали пары. У нее даже мелькнуло сожаление, что пришла. Но ее знакомый, как будто понимая состояние гостьи, шутками подбадривал ее, просил чувствовать себя как дома.

— Встретился со своими коллегами. По такому случаю и выпить не грех. Знакомьтесь, пожалуйста.

У стола стояли двое. Один — смуглый, с худощавым, веселым, все время улыбающимся лицом; другой — круглолицый, с узкими щелками глаз. Они почтительно пожали руку женщине, уступая ей место за столом. Все наперебой подкладывали в тарелку, намазывали хлеб маслом, икрой. Первый тост доктор наук провозгласил за свою хорошую знакомую труженицу Ольгу Сидоровну. Затем пили за здоровье доктора.

Когда в голове зашумело, появилась смелость, словоохотливость, и Карпухина даже тост провозгласила:

— Я простая рабочая, никогда не бывала в таких высоких компаниях… Вам желаю добра, успехов в науке…

Мурлыкин-Азовский поспешил перебить ее:

— Что там мы! Вы, труженики, производители всех богатств… Вам честь и слава!

Коллеги ученого изучающе смотрели на Карпухину, отчего она смущалась. На ее груди сияли ордена и медали. Ее старый знакомый буквально не давал никому говорить, играл, что называется, первую скрипку в их задушевной беседе. Один из коллег начинал говорить что-то о легковых автомашинах, другой жаловался, что в их краях никак нельзя купить себе «колеса». Доктор переводил все в шутку: в жизни все желания сбываются, только бы настойчивость была…

Доктор проводил гостью, усадил ее в такси, отправил домой с подарками для внуков и вернулся за стол. Продолжался разговор уже более откровенный.

— Все улажено. Считайте, что автомашину вы уже имеете. И навар небольшой запросила.

— Какой?

— Об этом после, когда машину получите. Завтра к ней в управление снабжения к одиннадцати утра нужно явиться. Она там главный человек. Оплатим стоимость — и на базу. Это уже проверено…

Было 11 часов утра. В длинном коридоре управления снабжения толпились люди. Одни группами стояли, разговаривали, другие прохаживались, видимо, ожидая решения своих каких-то вопросов. На появление трёх мужчин никто не обратил внимания. Один из них чувствовал себя здесь свободней и смелей всех остальных. Его даже принимали за работника управления. Он подходил к людям, здоровался. На круглом лице добрая улыбка. Жесты, манера держаться внушали доверие. Его «коллеги» несмело топтались у стенки, с интересом смотрели на своего влиятельного покровителя.

Он подмигнул им веселыми глазами и скрылся за массивной дверью.