Размышления Гуреева прервал дежурный офицер. Он, приоткрыв дверь, просунул голову в фуражке с кокардой, сказал:

— Жалобщики пришли, прими их…

Как только скрылась голова дежурного, в кабинет вошли двое. Вернее, они не вошли, а как-то боязливо протиснулись боком через полуоткрытую дверь, остановились у самого порога. Оба как будто сговорились, прижали свои фуражки к животам, переминались с ноги на ногу. Вид их был такой жалкий, что Гуреев отодвинул в сторону бумаги, уставился на них удивленным взглядом.

— Что с вами?

— Случилось, гражданин… товарищ начальник, беда случилась…

Оба посетителя оживились: один говорил, другой приговаривал:

— Ой, какой шайтан! Деньгу забрал, бумажку дал…

— Какую бумажку?

— Бумажку на машину, вот она…

Гуреев взял «документ», углубился в его чтение.

— Бланк правильный, настоящий, а вот написана чепуха. Во-первых, в городе нет такой базы «Главюжруда», нет и такого управления, а следовательно, фамилии начальника и бухгалтера вымышленные. Да и написана какая-то ерунда! «Стоимость ГАЗ-24 оплачена в главном управлении по картотеке № 3». Вы можете толком рассказать, что это за филькина грамота?

— Как же, пришли рассказать. Дал бумагу, деньгу забрал, и нет, сбежал шайтан…

Посетители со всеми подробностями рассказывали, как у них выманил мошенник много тысяч рублей. А у Гуреева под ложечкой холодело: «Это же тот самый преступник, ориентировку о котором я только что прочитал! Опоздал с мерами розыска. Можно же было его схватить за руку, задержать…»

— А вы опознаете того человека?

— Как же не опознать, опознаем. Мы с ним в поезде ехали, в гостинице жили…

Гуреев выхватил из папки лист бумаги, развернул его на столе. В центре листа была фотография круглолицего человека.

— Это он?

— Мурлыкин-Азовский! Он, точно он. — Оба жалобщика склонились над ориентировкой.

Гуреев уже не слушал потерпевших, он думал о своей безответственности, о допущенной неряшливости в работе.

— А вы тоже хороши, жалобщики! — вдруг не сказал, а закричал Гуреев. — Вы же должны знать, что автомашины у нас продаются в магазине, в порядке живой очереди! Почему же пошли на сделку с преступником?