Слова лились у меня изо рта, а я говорил себе, что все они – ложь. Единственный способ спасти нас.

– Только не говори, Лютер, что ты этого не хочешь. Связи с кем-то, похожим на тебя. Ты не совсем бесчеловечен.

К суставам рук и ног опять прихлынула боль.

Ремень, перехвативший лоб, врезался в кожу.

– Ты причинишь ей боль.

– Да.

– Ты сделаешь в точности, что я скажу.

– Да. А потом ты отпустишь ее.

– Но она вернется. Она станет искать это место. Искать меня и…

– Нет, – возразил я. – Обещаю тебе. Она никогда не вернется.

* * *

Прошло несколько дней. Я едва мог стоять.

Мускулы на ногах были натянуты, как стальные тросы.

В боковую поверхность ноги он ввел мне болеутоляющее, но оно подействовало не сразу.

Лютеру пришлось помочь мне проковылять по бетонному полу; голыми подошвами я чувствовал его леденящий холод.

Мы остановились возле каталки Вайолет, и я смотрел на нее сверху вниз.

Слушал, как она стонет.

– Энди, я люблю тебя, – сказала она.

– Я тоже тебя люблю.

Наркотик начал действовать, и я взглянул на Лютера.