* * *

Примерно в то время, когда Декер с Джеймисон обнаружили, что оставленный на дежурстве возле дома полицейский убит, Донна Лесситер, трое патрульных и два агента УБН выводили Элис Мартин и детектива Грина из управления полиции – после того, как задержанные были должным образом зарегистрированы, сфотографированы и дактилоскопированы. Обоих предстояло отправить в городскую тюрьму и до официального предъявления обвинения рассадить по одиночным камерам.

Переулок плохо просматривался, и Лесситер со своими людьми настороженно озирались по сторонам.

Как только они вышли за двери черного хода, детектив сказала несколько слов по мобильному, и к ним незамедлительно подкатил фургон для перевозки арестованных.

Когда все двинулись к нему, Мартин бросила взгляд на Лесситер.

– Я и вправду очень сожалею, что все это натворила.

– Сейчас это уже не имеет значения. Частично искупить свою вину вы можете лишь тем, что дадите нам чистосердечные показания.

– Понимаю. Но все-таки еще кое-что хочу спросить.

– Что?

– Нельзя мне отбывать наказание в тюрьме где-нибудь поближе к детям и внукам?

– Послушайте, вы сейчас вряд ли в том положении, чтобы выдвигать какие-то требования.

– Знаю. И ничего такого не требую, просто прошу у тебя помощи. Разве ты не поможешь своей бывшей учительнице?

Лесситер вздохнула:

– Я не имею никакого отношения к тому, куда вас отправят, но могу кое с кем переговорить. Может, ничего и не выйдет. А скорее всего наверняка не выйдет. Но я все равно позвоню.

– Спасибо и на этом.

– Но моя помощь будет зависеть от того, насколько правдивыми окажутся ваши показания.

– Понимаю. Вообще-то и сама жду не дождусь, когда можно будет все рассказать. Хотя бы таким образом очистить душу. Они обещали, что никто не пострадает. Но это оказалось неправдой.

– И к чему же, по-вашему, все это шло?

– Я… Честно говоря, я об этом даже не задумывалась.

– Поздновато теперь уже об этом задумываться.