– Миссис Миннз видела книгу в доме на следующий день. С каких это пор лондонская почта работает так оперативно?

– Это вполне вероятно, если она послала ее первым классом.

– Гораздо вероятнее, что он встречался с Миллисент Джентл в тот день и она вручила ему книгу лично. Думаю, было бы интересно выяснить, где и почему.

– Может быть, – задумчиво произнес Массингем, глядя на Кейт. – Возможно также, что седьмого числа она подписала книгу и оставила ее для него в штабе избирательного округа. – Он улыбнулся и добавил: – Так вот о чем вы с миссис Миннз посплетничали между собой по-девичьи.

Он многозначительно улыбнулся, и по этой лукавой улыбке Кейт с раздражением поняла: он догадался о ее искушении скрыть улику, и это его позабавило.

6

Когда они сели в «ровер», чтобы ехать в Ярд, Кейт вдруг сказала:

– Не понимаю я этого – ну, религиозного обращения.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь, как это квалифицировать?

– Видишь ли, ты в этом воспитан. Тебе это внушали с колыбели: молитва на ночь, школьная часовня и все такое прочее…

Сама она школьную часовню видела лишь раз в жизни, во время экскурсии в Виндзор. Та произвела на нее впечатление. Собственно, для того она и была предназначена. Кейт испытала интерес, восхищение, даже благоговение, проходя под взмывающим вверх конусообразным сводом. И все же это было здание, в котором она чувствовала себя чужой; оно говорило ей лишь об истории, привилегиях, традициях, лишний раз подтверждало, что богатые, наследуя землю, надеются получить такие же привилегии и на небе. Кто-то играл на органе, и она, сев на скамью, с удовольствием послушала музыку – кажется, то была кантата Баха, – но в этой гармонии для нее не было никакой тайны.

Уставившись на дорогу, Массингем сказал:

– Я достаточно хорошо знаком с внешними формами. Не так хорошо, как мой отец, разумеется. Для него ежедневное посещение часовни – органическая необходимость, во всяком случае, так он утверждает.

– А у меня нет даже потребности во всем этом – в религии, молитвах…

– Это вполне естественно. У огромного количества людей ее нет. Можно сказать, что ты принадлежишь к почтенному большинству. Это вопрос психологического склада. Что тебя беспокоит?

– Ничего меня не беспокоит. Но это же странно. Большинство людей молятся. Для некоторых это просто привычка – они молятся, даже если не очень понимают кому. Кстати, как с этим у Дэлглиша?

– Не знаю, есть ли у него другие потребности, кроме поэзии, работы и неприкосновенности личной жизни. Причем скорее всего именно в такой последовательности.