ДетективыБесспорное правосудиестр 246
Светлый фон
Он вываливал на меня большое количество информации, исторических справок. Когда я заметила, что место для свидетельских показаний слишком мало – небольшое деревянное возвышение с навесом, вроде миниатюрной кафедры проповедника, Фроггет объяснил мне, что навес сохранился с тех времен, когда судебные процессы происходили на открытом воздухе, и свидетелю требовалось прикрытие. А когда я спросила, почему судья, такой величественный в алой мантии, никогда не сидит в центре, Фроггет ответил, что место в центре предназначено для лорд-мэра Лондона. Он больше не председательствует на процессах, но четыре раза в год в полном облачении проходит в процессии через Главный зал в Суд номер один вместе с начальником городской полиции, шерифами, оруженосцем и судебным глашатаем, несущим меч и жезл. Мистер Фроггет рассказывал это с сожалением в голосе: ему очень хотелось бы увидеть эту процессию самому.

По его словам, именно в этом суде проходили самые знаменитые криминальные процессы столетия. Седдон, отравивший свою квартирантку мисс Барроу мышьяком; Рауз – главное лицо из Дела о Пылающем автомобиле; Хай, растворявший тела жертв в кислоте, – все они сидели на этой скамье, когда услышали смертный приговор. Ведущие к ней ступени были истоптаны мужчинами и женщинами, отчаянно надеявшимися на помилование или исполненными ужаса перед неминуемой смертью, некоторых волокли вниз в слезах и рыданиях. Мне казалось, сам воздух в этих стенах отравлен густой примесью страха, но, вдыхая его, я ничего не чувствовала. Возможно, это было связано с порядком и достоинством в зале суда, который был меньше, элегантнее и интимнее, чем я воображала; богатство резьбы на высеченных из дерева королевских гербах за спиной судьи, Меч Правосудия шестнадцатого века, мантии и парики, вежливое соблюдение формальностей, тихие голоса – все наводило на мысль о порядке и благоразумии и возможной справедливости. И все-таки это была арена, хотя пол здесь не был устлан пропитанной кровью соломой, и противники не выходили под звуки труб, обнаженные до пояса, со щитами и мечами в руках, отдавая поклон цезарю.

По его словам, именно в этом суде проходили самые знаменитые криминальные процессы столетия. Седдон, отравивший свою квартирантку мисс Барроу мышьяком; Рауз – главное лицо из Дела о Пылающем автомобиле; Хай, растворявший тела жертв в кислоте, – все они сидели на этой скамье, когда услышали смертный приговор. Ведущие к ней ступени были истоптаны мужчинами и женщинами, отчаянно надеявшимися на помилование или исполненными ужаса перед неминуемой смертью, некоторых волокли вниз в слезах и рыданиях. Мне казалось, сам воздух в этих стенах отравлен густой примесью страха, но, вдыхая его, я ничего не чувствовала. Возможно, это было связано с порядком и достоинством в зале суда, который был меньше, элегантнее и интимнее, чем я воображала; богатство резьбы на высеченных из дерева королевских гербах за спиной судьи, Меч Правосудия шестнадцатого века, мантии и парики, вежливое соблюдение формальностей, тихие голоса – все наводило на мысль о порядке и благоразумии и возможной справедливости. И все-таки это была арена, хотя пол здесь не был устлан пропитанной кровью соломой, и противники не выходили под звуки труб, обнаженные до пояса, со щитами и мечами в руках, отдавая поклон цезарю.