На следующий день ему понадобилось время, прежде чем он понял, что чертов лопарь по другую сторону письменного стола явно имел совсем другие намерения во время их встречи. Никаких цветов и пирожных, даже обычного кофе хотя на часах было только восемь утра, и ему пришлось встать чуть ли не среди ночи, чтобы успеть принять душ, почистить зубы, купить таблетки с ментолом и придумать, как ответить шефу, когда тот начнет благодарить его за блестяще проделанную работу.

«Что, черт возьми, происходит? Куда мы катимся у нас в полиции?» — мысленно возмутился Бекстрём.

Юханссон не выказал никакого интереса в отношении их дела — убийства Линды Валлин и того, как Бекстрём благодаря своему мастерству, упорной работе, мозгам и интуиции, несмотря ни на что, сложил вместе все кусочки головоломки. Вместо этого пошла болтовня о каких-то таинственных счетах, взятых под отчет наличных, плате за просмотр порнофильмов в счете за номер Рогерссона, об оплате за переработку и обо всем прочем, что напридумывали гении в окружении шефа, перевернув все с ног на голову и сделав его козлом отпущения.

— Ты должен сразу решить все это с экономическим отделом, — закончил Юханссон с угрюмой миной. — Если поговоришь с моей секретаршей, она все устроит, и ты сможешь встретиться с ними немедленно.

— При всем уважении, шеф, я же полицейский, а не какой-то счетовод, — возразил Бекстрём. — А если говорить о других…

— Я как раз собирался перейти к этому, — перебил его Юханссон и открыл следующую папку на своем большом письменном столе. — Дело касается заявления на тебя, поданного на прошлой неделе.

— Шеф имеет в виду то, где отсутствует потерпевшая? — хитро спросил Бекстрём.

— Я даже не знал, что существует еще какое-то заявление, — сухо констатировал Юханссон. — То, которое находится в моих руках, касается сексуального домогательства, и потерпевшую зовут Карин Огрен. Она сама накатала бумагу на тебя. В этот четверг, и ее опросили в тот же день.

— Почему тогда я не видел ее заявления? — разозлился Бекстрём.

— Да все очень просто: они не успели тебе показать, но не беспокойся, Бекстрём. Я разговаривал с ними, и они обещали связаться с тобой в течение дня, — сказал Юханссон.

— И что она говорит? — кисло поинтересовался Бекстрём и уставился на бумагу в руке Юханссона.

— Если верить ей, ты якобы размахивал своей сосиской, — сообщил Юханссон. — Подробности узнаешь в нашей службе внутренних расследований.

«О чем, черт возьми, он говорит? — подумал Бекстрём. — Какой сосиской?»

По словам Юханссона, к уже сказанному больше нечего было добавить. Экономический отдел жаждал пообщаться с Бекстрёмом по финансовым вопросам, юридический — по юридическим, с заявлением на него предстояло разбираться обычным путем, а на долю его непосредственного начальника выпало заняться практической стороной дела.