— Но он так и не сделал этого?
— Нет, — подтвердил Свен-Эрик Джонсон.
— Почему ты ничего не сказал мне? — спросила Сара Джонсон. — Это же, наверное, тот матросский чемодан, который я и Ева подарили тебе на Рождество за год до того, как ты заболел.
— Да, точно, — подтвердил Свен-Эрик Джонсон. — Даже если мне он не пригодится в будущем, ты сможешь использовать его. Лодка ведь у тебя есть.
— Этот матросский чемодан, — напомнила Анника Карлссон, когда они полчаса спустя в машине возвращались каждая к себе на работу. — О чем идет речь? Что такое матросский чемодан, я знаю, не это интересует меня.
— Ясно, — сказала Сара Джонсон. — Это был мой и Евы подарок папе, и я точно помню, что на Рождество до того, как он заболел. Шесть лет назад, значит.
— Ты можешь описать его? — спросила Анника.
— Да, у меня даже есть фотография в каком-то альбоме дома. Моя сестра купила его в Лондоне. Она живет там, как тебе известно. Хорошая вещь, из старого брезента, с кожаными накладками и кожаной ручкой. Дорогая вещь. Кроме того, я вышила на нем папины инициалы, с помощью синего шпагата, который у нас обычно лежал в лодке. Его инициалы большими буквами, СЭД, Свен-Эрик Джонсон, плюс сокращение от старого латинского выражения.
— И что это означает?
— Плыть необходимо, — объяснила Сара с еле заметной улыбкой. — Папино любимое выражение.
— А последняя фраза. Что означает она?
— Да, это как раз и печально. При мысли о папе и его самочувствии. Плыть необходимо. Жить — нет.
— Я думаю, эта мысль утешает его, — сказала Анника Карлссон.
— Сама я ужасно хотела бы получить назад папин матросский чемодан, — призналась Сара Джонсон. — Если вы найдете его при обыске дома у Даниэля, я буду претендовать на него.
— Я обещаю поговорить с моими коллегами, — заверила ее Анника Карлссон.
— Знаешь что, — сказала Сара Джонсон, — давай заедем ко мне на квартиру, и ты получишь его фотографию.
Полчаса спустя Анника Карлссон шагнула в кабинет Петера Ниеми.
— У тебя есть пять минут? — поинтересовалась она.