Харри с удивлением посмотрел на нее.

— Я имею в виду — про то, о чем мы с вами говорили? — поспешила объяснить хозяйка. — О войне и… Даниеле.

— Ну-у… Если вам этого не хочется, то не стоит.

— Но он заметит, что вы приходили. Давайте просто скажем, что вы подождали его, а потом пошли по своим делам?

В ее взгляде читалась мольба. И что-то еще.

Что именно, Харри понял, только когда выехал на Рингвейен, открыл окно привычному оглушающему реву автомобилей, и недавняя тишина тут же улетучилась из памяти. Страх. В глазах Сигне Юль был страх. Она чего-то боится.

Эпизод 70 Особняк Браннхёуга, Нурберг, 9 мая 2000 года

Эпизод 70

Особняк Браннхёуга, Нурберг, 9 мая 2000 года

Бернт Браннхёуг постучал ножом по краю хрустального бокала, отодвинул стул и, поднеся к губам салфетку, откашлялся. Он еле заметно ухмылялся, заранее предвкушая каждый пассаж своей речи, обращенной к гостям: начальнику полиции округа Осло Анне Стёрксен с супругом и Курту Мейрику с супругой.

— Дорогие друзья и коллеги!

Краем глаза он видел, как его жена натужно улыбается гостям, будто желая сказать: «Сожалею, что вам приходится это выслушивать, но я ничем не могу вам помочь».

Этим вечером Браннхёуг говорил о дружбе и солидарности. О том, как важно силам добра быть верными долгу и противостоять той посредственности, безответственности и некомпетентности на высшем уровне, которые при демократической форме государственного устройства неизбежны. Ведь бесполезно ожидать, что все эти избранные голосованием домохозяйки и крестьяне поймут всю сложность устройства того механизма, которым их поставили управлять.

— Величайшее достижение демократии — она сама, — сказал Браннхёуг. Данную формулировку он у кого-то беззастенчиво спер, теперь выдавал за свою. — Но это не означает, что у демократии нет своих издержек. Когда каменщик становится министром финансов…

Время от времени он поглядывал, слушает ли его начальник полиции, потом рассказывал какую-нибудь забавную историю о демократизации в одной из бывших африканских колоний, где когда-то был послом. Браннхёуг машинально пересказывал то, что уже не раз произносил в других компаниях, а сейчас мысли его, как и в последние несколько недель, занимала Ракель Фёуке.

Она была крепким бастионом, и Браннхёугу уже стало казаться, что лучше прекратить осаду. Он и так потратил на нее слишком много времени.

Браннхёуг вспоминал свои последние маневры. Ничего бы не вышло, не будь начальником СБП Курт Мейрик. Во-первых, нужно было убрать этого Харри Холе. Убрать с дороги, с глаз долой, подальше от Осло, от Ракели и всех остальных.