— Вчера полиция интересовалась твоим номером телефона. На тебя не зарегистрирован ни один номер.

— У меня незарегистрированный китайский номер. А что?

— Мне показалось, они хотят выследить тебя. Что вообще происходит?

— Ты уверен, что хочешь это знать, Туркильсен?

— Нет, — ответил тот после очередной паузы. — Позвоню, когда у меня будут данные.

Харри положил трубку и задумался. Его ищут. И хотя не сумеют найти зарегистрированный на него номер, зато могут сложить два и два, когда проверят звонки на телефон Ракели и обнаружат некий китайский номер. Телефон можно запеленговать, поэтому от него необходимо избавиться.

Когда Мартина вернулась с чашкой дымящегося кофе, Харри сделал два глотка и спросил без обиняков, не одолжит ли она ему на пару дней свой телефон.

Она посмотрела на него своим прямым чистым взглядом и ответила: да, если он все обдумал.

Харри кивнул, взял маленький красный аппарат, поцеловал ее в щеку и, прихватив чашку кофе, спустился в кафе. Пять столов были уже заняты, и в двери заходили новые утренние пташки. Харри уселся за свободный стол и переписал самые важные номера из своего китайского левого айфона. Послал по ним сообщение о том, что у него временно будет другой номер.

Наркоманы так же непостижимы, как и другие люди, но в одном отношении они очень предсказуемы, поэтому, когда Харри положил свой китайский телефон на один из свободных столов и отправился в туалет, он был уверен в том, что произойдет. Когда Харри вернулся, телефон уже испарился. Он отправился в путешествие, которое полиции будет позволено отследить по базовым станциям, разбросанным по городу.

Харри же вышел из кафе и направился по улице Тёйен-гата к Грёнланну.

Вверх по склону навстречу ему ехала полицейская машина. Он не думая пригнул голову, достал красный телефон Мартины и сделал вид, что разговаривает, используя телефон, чтобы прикрыть рукой большую часть лица.

Машина проехала мимо. На протяжении следующих часов ему придется скрываться.

Но он кое-что знал, и это было важнее. Он знал, с чего начать.

Трульс Бернтсен лежал под двумя слоями хвои и мерз как собака.

Всю ночь он проигрывал один и тот же фильм, снова и снова. Человек с мордой росомахи осторожно отступает назад, продолжая твердить это «easy», как будто прося о перемирии, при том что они целятся друг в друга из пистолетов. Человек с мордой росомахи. Шофер лимузина перед кладбищем Гамлебюена. Приспешник Дубая. Когда он нагнулся, чтобы уволочь за собой здоровенного коллегу, которого Трульс застрелил, ему пришлось опустить пистолет, и Трульс понял, что этот человек готов рискнуть жизнью, чтобы забрать с собой друга. Должно быть, когда-то Росомаха был солдатом либо полицейским или, во всяком случае, выполнял еще какую-нибудь долбаную почетную работу. В тот же миг раздался стон здоровяка. Он оказался жив. Трульс ощутил одновременно облегчение и разочарование. Но он позволил Росомахе сделать свое дело, позволил ему поднять здоровяка на ноги и, когда они побрели по коридору к запасному выходу, услышал, как в одном ботинке здоровяка хлюпает кровь. Как только они скрылись из виду, он натянул шапку-балаклаву и сбежал вниз, пронесся через холл, запрыгнул в «сааб» и поехал прямо сюда, не решившись отправиться домой. Потому что это место было безопасным и тайным. Здесь никто его не увидит, об этом месте знает только он. Сюда он приезжал, когда хотел увидеть ее.