— Сначала я должен крепко обнять вот ее, — сказал Харри и раскрыл объятия для Ракели, бросившейся ему на грудь. — Как прошел полет, любимая?

Арнольд кашлянул:

— Лучше бы ты отпустила его, Ракель. Мне сегодня вечером еще многое надо успеть.

— Как ты строг, Арнольд, — рассмеялся Харри, выпустил Ракель из объятий, отстранил ее от себя и снял пиджак.

— Иди сюда, — сказал Арнольд.

— Здесь больше света, Арнольд.

— Колено болит. Иди сюда.

Харри наклонился и стал развязывать шнурки.

— Я сегодня побывал в центре чудовищного взрыва, поэтому тебе придется меня извинить: я хочу сначала снять ботинки. А коленом тебе в любом случае придется воспользоваться, когда будешь уходить, поэтому тащи расписание сюда, раз уж дело такое срочное.

Харри уставился на свои ботинки. Расстояние от того места, где он стоял, до Арнольда и стула, накрытого пледом, составляло шесть или семь метров. Слишком далеко для того, кто совсем недавно поведал Харри, что из-за повреждения зрения и дрожи в руках не может попасть в мишень с расстояния более полуметра. А сейчас мишень вдобавок внезапно сложилась и значительно уменьшилась, опустив голову и наклонив туловище вперед так, чтобы его защищали плечи.

Он тянул за шнурки и делал вид, что они не поддаются.

Заманить Арнольда. Он должен умудриться подманить его сюда.

Потому что выход был только один. И возможно, поэтому Харри внезапно стал спокойным и расслабленным. All in.[76] Все уже сделано. Остальное в руках судьбы.

И наверное, именно это спокойствие учуял Арнольд.

— Как скажешь, Харри.

Харри услышал, как Арнольд шагает по полу. Он по-прежнему сосредоточенно занимался шнурками. Харри знал, что Арнольд только что прошел мимо стула, накрытого пледом. Олег сидел совершенно тихо, как будто знал, что происходит.

А теперь Арнольд прошел мимо Ракели.

И вот момент настал.

Харри поднял глаза. И увидел черный глаз пистолетного дула на расстоянии двадцати-тридцати сантиметров.