Маша вскочила. Ее не так потрясло признание Матильды о физруке, сколько ее намерение пристыдить убийцу.
– Мотя, только не это, – забормотала она, переобуваясь из тапочек в кроссовки и начисто забыв о запрете Бабкина выходить из номера. – Мотя, не делай глупостей, пожалуйста! Все будет нормально!
В коридоре она налетела на какую-то фигуру и вскрикнула.
– Тсс! Спокойно, Маша, я Дубровский!
– Макар! Я из-за тебя чуть разрыв сердца не получила.
От того, что Илюшин способен шутить, ей сразу стало спокойно. Значит, с Матильдой все в порядке. Сейчас они вместе пойдут к ней, успокоят и выяснят, что же именно…
Тут Машина мысль застопорилась. Поскольку она внезапно сообразила, что с момента выхода Бабкина и Макара из номера прошло слишком мало времени.
– Ничего не знаю о Губановой, – вполголоса предупредил Илюшин, подтверждая худшие ее опасения. – Мы с Серегой рванули к ней вместе, но на полпути он спохватился и отправил меня назад. Беречь и охранять тебя.
Маша побледнела.
– Быстро! Пошли к ней!
Но до номера они не добрались. В холле их окликнули. Бабкин спускался с лестницы, и при одном взгляде на его хмурое лицо у Маши по коже пробежал нехороший озноб.
– Ее там нет. – Сергей был мрачен и собран. – Дверь открыта, внутри никого. Из телефона выдернут шнур.
– Из розетки? – уточнил Макар.
– Нет. Из самого телефона.
Несколько секунд все трое обдумывали ситуацию.
– К Викентьеву, – принял решение Илюшин. – И поживее!
– Все?
– Нет, только я. А вы оба начинайте обыскивать отель. Она будет встречаться с убийцей где-то здесь. Только не разделяйтесь!
Но Маша с Бабкиным уже бежали по коридору и последних его слов не слышали.