– Так я и знал! – торжествующе сказал Макар. – Серега, ты понимаешь?

– Ни хрена я не понимаю!

– Пашка не их сын! Он вообще никакой не Пашка. Он Федя, Федор Игнатов!

2

2

Встречные фары слепили их, но Бабкин не желал перестраиваться в правую полосу и упорно гнал по левой.

– Игнатов, – ошеломленно повторял он. – Игнатов!

За очередным селом дорога сузилась до одной полосы, а затем они и вовсе съехали на проселочную. До Багрянска оставалось каких-то три километра.

– Если он жив еще, – бормотал Сергей, отвечая на свои мысли. – Дворжик с ним уже лет десять не общался.

– Как разбогател, так и забыл про деда.

– Это Пашке он дед. Ему дядя.

Небо над их головами давно уже было темно-синее, местами будто посыпанное снегом. Перистые облака тянулись наискось от самого горизонта. Навигатор отказался помогать в поисках, но сыщикам повезло: они сразу наткнулись на нужную улицу.

– Братишка, Семен Игнатов где обитает? – спросил Бабкин какого-то босяка, ковылявшего по тропинке.

– А вон тама, – махнул тот рукой. – Крайний дом.

Над трубой ветер разрывал в клочья серый дым. Илюшин обошел разросшийся куст полыни, и облезлая кошка с мявом шарахнулась из-под ног.

– Брошка! Брошка! – раздался хриплый голос. – А ну иди сюда! Куда на ночь собралась!

– Семен Алексеевич! – позвал Макар.

– Э? Чего? Ко мне, что ли?

За забором показался неряшливый испитой старик, опиравшийся на палку. На вид ему было лет двести.

– Семен Алексеевич, вечер добрый.