Стояла прекрасная погода, выдался один из тех солнечных осенних дней, когда отважный человек вполне может искупаться. Всех охватило праздничное настроение, они дурачились на лужайке, запускали планер и весело смеялись, когда самолетик едва не задел прическу Элеонор, однако сама Элеонор не находила себе места. У озера работал Бен, и она не хотела, чтобы домочадцы случайно увидели их вдвоем, а еще боялась, что он заметит люльку с Тео и под каким-нибудь предлогом подойдет ближе.

Бен, конечно, не стал бы этого делать, ведь он обещал, но страх – плохой советчик, и Элеонор хотела, чтобы день поскорее закончился. Осталось выпить чай с тортом – и можно возвращаться в дом!.. Однако вся семья будто сговорилась. Все отмахивались и от чая, и от торта, и Элеонор пришлось разыгрывать строгую мать, хотя больше всего на свете она мечтала остаться одна.

А тут еще Клемми, которая, похоже, обладала даром выбирать самое неподходящее время, чтобы показать свою природную безрассудность, полезла на верхушку высокого платана. Сердце Элеонор едва не выскочило из груди, нервы были на пределе, она боялась, что не выдержит, и поспешила под дерево, не отводя глаз от младшей дочери, которая босиком, с расцарапанными коленками и подоткнутой юбкой, взбиралась все выше и выше. Элеонор решила, что успеет поймать Клемми, если та вдруг сорвется и упадет.

Собственно, именно поэтому Элеонор не заметила, что случилось. Первой увидела няня Роуз. Она ахнула и схватила Элеонор за руку, прошептав: «Скорее! Малыш!»

Элеонор похолодела. Казалось, мир покачнулся, когда она оглянулась и увидела, что Энтони идет к люльке Тео. Малыш плакал, и по скованным, неловким движениям Энтони Элеонор поняла, что муж не в себе.

Роуз уже спешила через лужайку. Она одна из немногих знала о состоянии Энтони. Элеонор ей ничего не говорила, няня сама догадалась. Ее отец тоже перенес боевую психическую травму, сказала она, когда как-то вечером подошла к хозяйке и предложила свою помощь.

– Дафид, покатайте девочек на лодке, – попросила Элеонор.

Должно быть, он услышал в ее голосе паническую нотку, потому что сразу все понял, весело подозвал Дебору и Клемми и повел девочек к привязанной у берега лодке.

Элеонор побежала, чуть не сбив с ног Элис, которая торопилась за сестрами. Сердце бешено колотилось. Только бы успеть! Она добежала до Энтони и с одного взгляда поняла, что муж не здесь, перенесся туда, куда исчезает всякий раз, когда его накрывает помутнение. «Ребенок, – лихорадочно твердил он. – Успокой его, пусть немедленно замолчит!»